ИБЕ с помощью субатомного клея «момент» приклеило на театр несколько чувствительных микрофонов, замаскированных под элементы внешнего декора в стиле «рококо». Но разобрать, что они там внутри поют, не очень удалось. Звукозащита у театра была хорошая, жадаям помогли их заграничные, то есть, пардон, из соседней туманности – не будем показывать пальцами – покровители. Прислали им что-то современное.
Ну а у ИБЕ аппаратура была, чего уж там греха таить, слегка устаревшая. Еще от старого режима оставшаяся.
Майор Честнов развел руками.
– Понять удалось только что-то вроде:
«С чего начинается Родина?
С гешефта, которым живешь;
С хороших и верных товарищей,
Которых ты продал за грош;
А может, она начинается…»
– Дальше, к сожалению, разобрать не удалось, – крякнул Честнов.
– Вы поинтересуетесь, товарищи курсанты, – а почему ИБЕ не ворвалось в этот театр пятой колонны, выломав двери, и не задала прямой вопрос жадаям, – какое же продолжение у этой песни? Применив, если нужно, меры третьей степени?
– А очень просто: по той же причине, по которой ИБЕ не смогла как следует допросить боярщину, – и Честнов ткнул пальцем вверх. – Не велено свыше.
Почему, опять спросите вы? А я скажу вам – не нам, не нам измерять бездонные пучины Императорского ума и всю его широту и долготу. Мы только можем уповать не бесконечную прозорливость оного ума и его способность видеть всю Галактику М31 и окружающие её туманности в такой многогранности, в какой мы с вами – простые смертные – даже и представить себе не можем.
Поэтому, товарищи курсанты, нам остается только уповать на мудрость Императора – да живет он вечно! – и верить, что Его Величеству сверху виднее. – И Честнов еще раз ткнул пальцем в потолок.
– А пока давайте вернемся к лекции.
– Значица, Знаменский и Проникаев подрулили к заднему фасаду жадайского театра как раз вовремя.
Заседание кружка только что завершилось. Жадаи выходили из своей потайной дверцы, грузились в лимузины и собирались ехать по домам, наверняка получив очередные инструкции, – как и где гадить в Галактике, – где они еще не успели нагадить. И, наверное, получив какой-нибудь новый гаденький план или корректуру прежнего серпент-плана.
– В данном случае слово «план» не имеет никакого отношения к тому плану, который марихуана, не путайте, пожалуйста, товарищи курсанты! – сурово погрозил в лекционный зал Честнов. – Особенно на экзамене. – Затем майор продолжил лекцию.
– Проникаев и Знаменский притулились в уголку и внимательно наблюдали за выходящими из театра. Да, товарищи курсанты, Проникаев мог в некоторой степени видеть и в темноте, если очень этого хотел. Вот какой это замечательный человек! – с гордостью сказал Честнов.