с крючков на стене и отнес ее на ближайший лестничный пролет, где вынул ее из защитного стекла и рамы. Затем он завернул картину в свой рабочий халат и вместе с ней покинул Лувр через ту же дверь, в которую вошел.
Перуджа признался, что после кражи он решил спрятать картину в своей парижской квартире в том самом потрепанном чемодане, в котором в дальнейшем он перевез ее во Флоренцию, – это заявление удивило полицию и бросило тень на ее репутацию. Еще в начале расследования стражи порядка допросили каждого бывшего и нынешнего сотрудника Лувра – включая Перуджу – и многих опрашивали прямо в их собственных домах.
Стыдясь, полиция была вынуждена признать, что картина почти два года была в Париже в лачуге Перуджи, прямо у них под носом.
Со временем, однако, похититель забеспокоился и решил поступить благородно: вернуть «Мону Лизу» в Италию, на «родину», во многом из-за заблуждения, что картина была украдена у Италии, хотя по факту за время всего своего существования она почти не покидала Францию. Но это все неважно – главное, что шедевр был найден.
Весь мир был в восторге от новости о невероятном возвращении «Моны Лизы».
Точно так же, как двумя годами ранее, газеты трубили о краже, теперь они вовсю распространяли новость о том, что картина снова найдена.
Она буквально не слезала с обложек, и после сенсационной двухнедельной одиночной выставки в Галерее Уффици «Мона» вернулась в Лувр 4 января 1914 года. И вновь, как после исчезновения, люди стекались в музей, чтобы увидеть картину в целости и сохранности на своем месте. «Мона Лиза» была дома, и популярнее, чем когда-либо прежде.
По прошествии стольких лет нам с вами история похищения «Моны Лизы» скорее напоминает сказку или голливудский сюжет про преступление и раскаяние. Шедевр украден, объявлен пропавшим, а затем возвращен невредимым. Но что-то в этой истории не сходится. Помните, как спокоен и расслаблен был Перуджа (даже спать лег), когда Джери и Погги забрали у него картину? Выглядело так, будто он не был удивлен своим арестом – неужели он ожидал этого? А что насчет патриотических чувств, которыми он объяснил Джери и Погги свое стремление вернуть итальянскую картину Италии? Зачем было ждать больше двух лет, прежде чем привезти картину во Флоренцию, если это и была конечная цель? Возможно, Перуджа ждал денег (позже выяснилось, что в письме своей семье он похвастался, что скоро станет очень богатым). Но что, если он ждал чего-то еще – что, если он ждал указаний от настоящего организатора кражи?
В июле 1932 года, почти двадцать лет спустя после того, как Лувр заполучил свою жемчужину обратно, в