Сведи меня в могилу (Благодарова) - страница 138

Надо объясниться. Только бы заполнить эту пугающую тишину. А то разорвёт, как хомяка. Решаясь, Богат крепче сжал руль.

– Я имею право на звонок!

Сталь скрипнула под пальцами. В ближайшем кабинете с распахнутой настежь дверью кто-то стал громче клацать по клавиатуре.

– Остынь, брат, – донёсся сонный голос из-за спины.

Не обращая внимания на советы сокамерника, заключённый вдавил лицо в проём между прутьями, будто это поможет.

– Эй! Вы нарушаете мои права! Я выйду и накатаю на вас… АЛЛО-О-О!

– Мих! – донеслось из каморки, а затем раздались мягкие шаги.

Тот самый Мих, два метра, не считая фуражки, за то отныне наречённый Шпалой, соизволил выйти к правоборцу. Поинтересовался:

– Кому накатаешь, малец?

Богат, глядя ему в глаза снизу вверх, пробубнил:

– Телефон мой дайте.

– Мы не проверили. Может, он тоже краденый.

– Ещё раз – это машина моей покойной жены, – чуть пар из ноздрей не пускал. – Спросите у этого, кто документы отобрал, допрашивал. Если договориться не можете, в одном кабинете сидите, я-то тут при чём?

Миха, судя по всему, сегодня благодушен. «Добрый коп». Навалившись плечом на дверь, сложил руки на груди.

– В том-то и дело, что покойной. И суток не прошло, а ты её имущество приватизировал. – Хмыкнул. – При жизни могли договариваться, сколько угодно. Права качаешь, а по завещанию авто тебе не отписано.

Богат невесело хохотнул, сощурив глаза.

– Это что, вы на меня кражу собрались повесить?

Голос предательски дрогнул. Уголки губ Шпалы чуть дёрнулись вверх.

– Прикалываетесь, что ли? – глаза заключённого метали искры. Он вроде бы сдался, отошёл, но тут же снова прильнул к прутьям. – Дайте телефон. Я имею право позвонить… Не стационарный. Мой. Там номер.

– Мих! Чайник вскипел!

Напарник немедленно последовал на зов.

– Вы не понимаете! – крикнули ему вслед. – Это вопрос жизни и смерти!

Полицейский даже не притормозил. Заключённый шарахнул ладонью по решётке, и она задрожала. Старый оборвыш, растянувшийся на лавке, только смачно всхрапнул. Не смея докучать соседу своим обществом, Богат осел прямо на деревянный пол. С надеждой поглядывал на замок, будто он вот-вот должен щёлкнуть. Скрашивал бессмысленное ожидание тем, что клял всё подряд.

План был безупречен. Максимально быстро от задумки до исполнения. И опять всё решили связи. Как старшие товарищи учили.

На самом деле, когда Богат валялся на помойке, больной и нищий, в телефонной книге его был стопроцентный вариант. Мать двоих детей, примерная жена, хорошенькая блондинка и мечта индивидуумов, помешанных на безропотных и нежных. Так вышло, что сердце подарила не какому-нибудь садисту, а случайному проходимцу, кто эти самые сердца коллекционирует. При том ей многого не надо. Одна ночь в году. Ни встречи, ни звонка до следующей, где она с порога кинется на шею, весь вечер будет смотреть в рот, а на утро томно вздохнёт, провожая взглядом. Оно и к лучшему. Раболепие раздражает почти сразу же.