«Моя колыбель, моя могила. Я не воин31».
«Предательница! Он должен был знать, что доверять никому нельзя».
«Не хочу, чтобы он с этим жил. И он не хочет. Но я больше не могу… Не могу больше отравлять твою жизнь. Не могу с этим жить. Не могу всё это вынести. Себя. Больше не могу. Больше не могу».
Карман старых строительных штанов тяжелил маленький блокнотик с вдетым в пружинку обрубком карандаша. Вырванные исписанные страницы спланировали на траву. На чистом листе появилось сообщение. Обратившись к адресату по имени, адресант настоятельно порекомендовал ему не ходить дальше в лес, чтобы ненароком не попасть в зону заражения. Пусть друг, самый дорогой, самый близкий друг, не обременяет себя поисками, если такое желание вообще возникнет. И пусть не волнуется лишний раз. Не пугается. По жизни ничего не боится… Блокнот полетел в дверной проём, шлёпнулся на пыльный коврик. Найдёт.
Вволю идти туда, вволю ещё дальше. Где никому не навредит, ни одной живой душе. Больше не докучать дыханием. Топтанием земли. Пустыми извинениями.
«Спасибо».
Собираясь с силами, чтобы подняться и сделать первый шаг на последнем своём пути, не удержалась и снова посмотрела на солнце. Прохлада с ароматом хвои дохнула в лицо. Уходящий день игриво поцеловал на прощание в щёку лучом. Птицы притихли, уступая сцену ночным насекомым. Нега эйфории разлилась по венам и будто бы вышла из тела, как вода из переполненного сосуда.
Не сегодня.
Сейчас так ясно. Так хорошо.
Грех портить момент.