Воздушная лесенка вела к каменной башне в форме рассечённого веретена. Хозяином числилось имя модного художника. Именно имя, ибо проще встретить настоящего мессию, чем этого загадочного творца. В интернете реально откопать не менее десяти фотографий избранника музы, и на всех – совершенно разные люди.
Высокий дом отбрасывает тень на криминальный район Москвы, возвышаясь над руинами заброшенной стройки. Неуместный, как дива на мусорном полигоне. Но эту крепость ещё никто не брал. Никто не спас её пленника, замурованного собственным безумием. Легенды сказывают, Пессимист творит свои шедевры в тёмной каморке где-то в этих стенах. Да, художника зовут Пессимист, и ресторан он держит, если верить прессе, исключительно удовольствия ради. Очередной проект.
Под остриём шпиля белел широкий блин – этаж. Чертёж планировки его ничем не отличается от знака радиационной опасности. Черные сектора отведены для посетителей. Оставшееся пространство занимает одно сплошное ничего. Пустота. Как свежо! Но именно потому это лучшее место для разговора тет-а-тет. И плевать, что на штрафы за нарушение всех правил пожарной безопасности уходит половина выручки.
Интересно, что ресторан не имеет наружных стен. До «ячеек» вёл единственный круглый лифт в центре башни. Зачем Пессимист сделал его стеклянным, если в самом помещении царит кромешная темнота? Пока едешь – ничего не разглядишь. Клиенты не имеют доступа к кухне. Об уборной и речи быть не может. Неведомые алгоритмы компьютерной обшивки лифта как-то отличают посетителей от персонала и отправляют первых сразу на последний этаж, открывая одну из трёх дверей, из которых лифт и состоит, в нужную комнатку.
Всё в «Пессимисте» сделано для того, чтобы вас мог подслушать разве что Господь Бог. Справедливо суждение, будто мафия заприметила себе сие заведение. Ну а сегодня здесь ужинает сладкая парочка с толстым кошельком. Мальчик-официант в звуконепроницаемых наушниках принёс приправленного лимоном запечённого осетра, стейк буйвола, украшенный веточкой тмина и можжевеловой шелухой, молча разлил оксидную воду по бокалам. Вини жестами выказала намерение расплатиться немедленно. Богат сделал вид, что не придал этому значения. Кто-то не дождётся окончания трапезы?
Честна молва. В башне заключены два гения – художник и повар. Проклятый этикет запрещал есть руками, чтобы удовлетворить желание облизать пальцы. Бледное лицо Вини порозовело, то ли от горячей пищи, то ли от блаженства. И хоть на треугольной веранде царил холод, чуть ли ветер не гулял, посетители не рисковали подхватить простуду. Мягкие кресла, спроектированные Пессимистом, источали тепло. Обволакивали невидимым покрывалом. Повешенная на спинку верхняя одежда не мешала работе чуду инженерной мысли. Только добавляла уюта. Широкая ниша с коваными бортами являла печальный вид на панельные дома, окрашенные сумерками чёрно-синим. Но именно мрачные картины обычно столь проникновенны.