«Может, потому, что ты думаешь о том, что, когда ты видела его, на нем не было пижамы».
Я кашляю, прочищая горло, после того как давлюсь собственной слюной.
— Ты в порядке? — спрашивает он.
— Да. — Я снова кашляю, стуча по груди.
Я определенно не думаю о нем голым. Не-а.
— С ребенком все в порядке?
— Что?
— С твоим ребенком. — Его взгляд опускается на мой живот.
Его еще не видно. Но ведь срок всего десять недель. Думаю, в скором времени начну округляться.
Инстинктивно прижимаю руку к животу.
— О, да. Все в порядке. Утренней тошноты пока нет, и, думаю, раз до сих пор не было, то уже и не будет.
Между нами воцаряется неловкое молчание. Вроде того, когда собеседники не имеют понятия, что сказать дальше, но и не знают, как закончить разговор.
И по какой-то необъяснимой причине я не хочу, чтобы разговор сейчас заканчивался.
Странно, но мне нравится с ним разговаривать. Ну, наши словесные дуэли. Когда я не выставляю себя перед ним задницей, а он не ведет себя со мной, как мерзкий придурок.
Но часть меня так же хочет, чтобы он повел себя, как Ривер: просто повернулся и ушел, не сказав больше ни слова.
Это сбивает с толку, если не сказать больше.
Думаю, кто-то из нас должен что-то сказать. И, похоже, этим кем-то буду я.
— Что же... спасибо, что принес их. — Я поднимаю грабли. — Я, гм… думаю, еще увидимся.
— Вы с шавкой куда-то собрались? — спрашивает он, останавливая меня прежде, чем я успеваю уйти.
Я улыбаюсь, игнорируя «шавку». Я знаю, он делает это только для того, чтобы подначить меня. И от этого, как ни странно, я тоже счастлива.
Сдерживаю улыбку и поворачиваюсь к нему.
— Да. Мы с Бадди собираемся за рождественской елкой.
— Куда?
— В хозяйственный магазин в городе.
— Деревья там дерьмо. Они не простоят и недели.
— Ох. — Мое нарастающее возбуждение от покупки рождественской елки идет ко дну.
— Тебе нужно поехать на ферму «Чертополох». У них самые лучшие елки.
Это немного меня подбадривает.
— Где находится ферма «Чертополох»?
— В Нью-Браунфелс.
— А где Нью-Браунфелс?
Улыбка трогает уголки его губ. Она не совсем явная, но все же впервые вижу, чтобы его рот образовывал нечто подобное.
Правда, вчера он смеялся. Не то чтобы я это видела. Только слышала. И смеялся он надо мной.
Замечаю, что губы у него красивые. Нижняя немного полнее верхней.
— В тридцати минутах езды отсюда.
И моя маленькая крупица надежды испаряется.
— Ох.
Тогда это исключено, потому что я все еще не приобрела машину. Я очень не хочу использовать деньги, которые взяла у Нила. Хочу заплатить из тех, что заработаю в закусочной, а пока что даже и близко не могу себе позволить машину, особенно после того, сколько мне пришлось заплатить за счет ветеринара для Бадди.