Жители уже так накачались вор-юн-гаковым «счастьем», что уже не чувствовали ничего, кроме восторга. «Счастье» овладело умами. Никто не смог бы сказать даже слова, никто – если не считать мелкую муху-уколь, которая приставала с расспросами:
– Новеги пропали? Это хорошо. А они все пропали? Это хорошо. А они все прилетели, или какие улетели? А с теми, что улетели, что делать? А?
Никто ее не слышал в грохоте; все торжествовали. Муха лезла прямо в головы, скрипела и надоедала. Кончилось тем, что Вор-Юн-Гак просто взял да и прихлопнул ее. Зачем портить торжество такой мелочью?
– Выдумала бред! Разлетелись они! От кого – от меня?! Ха-ха! У меня не бывает провалов. Тригняда захватила все. И сомнений быть не может. Даже если разлетелись… у них нет больше опоры.
Вор-Юн-Гак был прав. Опорой была земля, Добреголядовая Новь, и она исчезла. И еще долго придется искать во Вселенной крупицы созданного ею великого смысла.
Взор пропал. Змей уничтожил астероид, на котором была темница Взора. Взрыв разнес материю астероида на огромное пространство, но «колпак», незаметный для волн и полей, сохранился. Он совершенно неуловим для любой радиоаппаратуры, поэтому никто не скажет, где теперь Взор.
Вор-Юн-Гак великий деятель, он побеждал целые миры. Он обманывал миллиарды живущих. Он сотрясал Космос.
Разве он испугается небольшой команды исследователей на одном-единственном корабле?
Сквозь неведомую даль идет сверкающий объект – «Добреголяд 3». Все, кто есть на его борту, ужасно устали, но они не сдаются. В глазах Аней горит свет прежних звезд.
– Мы знаем, что было. Все случившееся не исправить. Мы будем всегда помнить это. Но мы также знаем, что надо делать: надо бороться! Надо действовать и создавать! Преодолевая трудности, мы должны добиться… если, конечно, «Добреголяд» донесет нас до подходящего мира. Если он только выдержит… Бедный Онег… Бедный Взор… Бедные все наши… Все равно будем работать. А вот если взять символ – тот, что мог превращать информацию в материю, то можно снова и снова делать вещи важные и замечательные. Просто изумительные. Да! Но хватит ли у нас для этого времени – и сил?
Юрий хочет сказать что-то большое, жизнеутверждающее, но у него выходит только одно:
– «Добреголяд» устоит.
2014–2016