Другую он запулил в чащу.
Быстросфера полетела и тут же хлопнула во что-то.
– Охти мне! Это кто тут яйца сыплет!
Лесная чаща задвигалась, и на дорогу вылез Сокол Авужго – приятель Веди Взмокина. Большой и добродушный.
– А, здорово, Гониденек, а я тут думаю, кто тут трещит… Слышь, на меня тут круглое свалилось… словно будто драгоценное. Я думал, может тебе надо, ты же вроде собираешь.
Авужго разжал кулак, но треснутого яйца там уже не было. Оно рассыпалось вслед за первым. Кончились быстросферы.
– Ты смотри, лопнуло! А я думал, оно искусственное…
– Да ну его! – произнес Гониденек. Его шатало. – Ну его, все это, золото, богатство… то есть оно, конечно, необходимо, но порой слишком тяжело дается … и не стоит затраченных усилий.
– Золотые слова – сказал Авужго.
Гониденек подскочил:
– Как ты говоришь? Слова? Но слова не могут быть золотые, они же просто колебания воздуха… или могут?! Слушай, тогда выходит я открыл секрет невещественности вещественного! Ну чтобы золото носить в себе… хотя, я не понимаю, как это слова могут быть добром…
– Золото не в словах, а в делах! – сказал Авужго и постучал по животу. – Вот когда есть в тебе что-то хорошее, хорошие качества – ну там ум, доброта, смелость, и когда ты их пускаешь на хорошее дело – это и есть настоящее добро. А когда добро просто вещи, это что же… это не добро, это так… Да. Я и сам, признаться, не очень все это понимаю, но так говорил Ведя Взмокин, и дядя Взмокин, и дядя Зергер. Да.
– Неохота мне с Зергером связываться – признался Гониденек, – потому что он Отец Смерти и слишком любит грандиозное… но, видно, без него нельзя. И без Веди Взмокина тоже. Внутреннее золото… Сокол, а ты учиться любишь?
– Не, не очень.
– Я тоже. А они знаешь какие подлецы, учить меня вздумали. Учить, значит, всему плохому, чтоб им от этого приятно было… такая наглость… я тогда думал как жить, а тут родственники поналезли и как начнется…
По вечерней тропе шли Сокол Авужго, толстенький, здоровый и добродушный парень, покрытый шерстью, а рядом прыгал Гониденек, тоже покрытый шерстью, прыгал, крутил, хвостом, рассказывал… Он с плачем говорил про все те ужасы, что довелось ему пережить, негодовал по поводу всеобщего лицемерия и с гордостью показывал, как он побеждал врагов. Сокол Авужго все слушал (ему было интересно), вздыхал и вытирал пот с мохнатых щек. Все рукава были мокрые.
– Да, – говорил он – бывает же такое… Прямо история настоящая.
Эту историю потом записал Ведя Взмокин. Он же разрешил ту страшную задачку:
– По всей видимости, они имели в виду равносторонний треугольник, где каждая сторона «видит» две такие же стороны. Хотя, конечно, там мог быть некий подвох.