Из бани Ульф вынес меня, завёрнутую в меховой плащ, на руках. Мне было хорошо как никогда, и тело казалось пуховым.
– Спать? – хитро сощурившись, сказал Йан.
– Нет, – отозвалась я. – Мне бы хотелось кое-что попробовать.
– И для этого?.. – по-прежнему игривый и полный сил, спросил младший.
– Вам нужно раздеться. Нет, подождите, я сама.
Я уже наловчилась справляться с пуговицами и завязками, и приказала, когда они оба были обнажены по пояс:
– Ложитесь, пожалуйста. На животы.
Мои пальцы уже достаточно окрепли, чтобы я могла их обоих одновременно помять. Тем более что после бани тело всегда открыто для подобных ласк.
– Я на тебя смотрю, – отозвался мужчина, улыбаясь.
– Вот именно. Ты так смотришь, что я отвлекаюсь.
Он хмыкнул и послушно отвернулся. Старшему не пришлось делать замечания, он был абсолютно спокоен и доверчив – как всегда. Я старалась изо всех сил, помогая себе всем телом, иногда наваливаясь так, что скрипел матрас. Йан даже «испугался», что я могу их раздавить, но вскоре оба затихли, и я перешла ко второй части – прекрасной лёгкой щекотке, из которой должны были родиться мурашки. Мне на миг показалось, что оба уснули, но стоило прекратить, как Йан заворочался, а Ульф сказал:
– Пальцы устали?
– Немного. Вам понравилось?
Вместо ответа Ульф поймал меня за руку и утянул в середину, а Йан тотчас обнял сзади, не позволяя отползти.
– Очень, – прошептал мне в губы старший.
– Это было прекрасно, – сказал в ухо младший.
Последовал долгий поцелуй, и одновременно я ощутила, как Йан стаскивает с меня полотенце. Теперь всё было серьёзно – от поглаживаний сразу к глубоким прикосновениям, таким, что ко мне снова вернулся страх.
– А так… можно?
– Нам можно, – сказал Ульф. – Мы знаем, для тебя это всё ново, но не бойся, Нуала. Позволь ласкать тебя.
Я была смущена, растеряна, и совершенно не знала, как вести себя. Но Ульф поцеловал меня, Йан прижался плотнее, и страсть, что всегда была поблизости, окутала нас. Наверное, именно о таких ласках говорила Жилль… Или должно было случиться что-то ещё? Их руки были внизу, и я чувствовала, как скользят проворные пальцы. Всё моё желание собралось в животе, и, когда Йан оказался внутри, я просто не могла больше сдерживаться.
Не могу точно сказать, что я делала в ту ночь. Меня вели инстинкты, околдовывала чувственность, и сердце было заодно с телом против всякой разумности. И, что самое главное, всем троим это понравилось…
Мы ехали по полю, и Йан то и дело, красиво нагибаясь, скатывал один за другим снежки. Большая их часть доставалась Ульфу, который всё старался закрыть меня, но часть прилетала в плечи – младший не целился ни в какие чувствительные места. Смеясь, я отряхивала плащ, и, пытаясь самостоятельно ускользнуть от очередного снаряда, шлёпнулась в сугроб.