– Нуала!
Обеспокоенные Ульф и Йан вытащили меня из снега и принялись осматривать. Я никак не могла перестать смеяться.
– Да ничего страшного!
– Вот и хорошо, – сказал Ульф, строго поглядев на Йана. – Давайте-ка поторопимся, а то получится, что я отлыниваю от работы в честь праздника.
– Сегодня имеешь на это полное право, – хмыкнул младший. – Но лучше и правда не задерживаться. Тем более что Нуала наверняка голодная.
Он был прав. После необычной ночной любви я готова была съесть даже ненавистную гороховую кашу. Однако вовсе не она должна была стать главным блюдом предстоящего пиршества.
По приезде меня тотчас позвала на кухню Жилль, и я, хотя и поздравила Ульфа сразу после пробуждения, а отдать подарок просто не успела. Пришлось перекусить, и тотчас начать помогать – лишних рук не было. Попутно я тянула в рот всё, что придётся, и уже когда начало смеркаться, поднялась в башню, где кстати застала старшего.
– Как хорошо, что ты здесь! У меня есть подарок.
– Правда? – улыбнулся он. – А я думал, что всё самое замечательное уже получил.
Мужчина шагнул и обнял меня, покрасневшую от удовольствия.
– Ты про нашу ночь?
– Про все наши ночи, – уточнил Ульф. – И про тебя, такую милую и ласковую.
– Мне страшно, Ульф! – вырвалось само собой.
– Почему?
– Я боюсь, что моих чувств не хватит на вас двоих. У меня была большая семья, и порой я ощущала себя разделенной из-за необходимости каждому уделить внимание. Среди братьев и сестёр всегда были те, кого я выделяла, с кем мне было проще и свободней. Те, к кому я была привязана сильнее. Мне тогда казалось, что невозможно любить всех одинаково, и я ощущала чувство вины за собственное маленькое сердце. Мама мне рассказывала, что лет в пять я спросила, можно ли сделать любовь обширней, чтобы она могла быть одинаково большой для каждого? Кажется, тогда она не совсем правильно меня поняла, подумала, что я нуждаюсь в дополнительной ласке и внимании с их с папой стороны… Но я говорила о себе. Боялась обидеть. Боялась, что кому-то не хватит тепла.
– И тут вдруг два мужа, – сказал он тихо. – Каждый из которых жаждет внимания.
– И каждый из которых его заслуживает! – сказала я, целуя его в ямочку меж ключиц. – Каждый из которых мне по-своему дорог. Я хочу попросить тебя, Ульф.
– О чём угодно.
– Если вдруг ты почувствуешь, что тебе достаётся меньше ласки, скажи мне об этом, не боясь обидеть. Ты обещаешь?
– Какая ты всё-таки чудесная, Нуала, – сказал он мне в макушку. – И сколько переживаний в твоём большом и нежном сердце. Я обещаю, что никогда тебя не обижу. Если для тебя это важно, попрошу о ласке, а лучше просто подойду и поцелую. Но и ты должна обещать мне, что перестанешь рвать себя на части. Поверь, твоего света нам хватает в избытке. Ты даже не представляешь, как ярко сияешь, сааф. Расслабься, котёнок, – сказал он, беря меня за подбородок и глядя в глаза. – Позволь тебя радовать. Будь собой, чувствуй своё тело, внимай жаждам. А если кому-то достанется чуть меньше нежности – не беда. Мы всё равно насытимся твоими объятьями ночью. И, кстати, – добавил он, – не пугайся, если обнаружишь нас в своих постелях. Тебе ведь тоже иногда хочется поспать одной, правда? В этом нет ничего плохого.