– Нет, – сказала я, стыдясь собственной глупости.
– Ну, так дай себе и ему шанс, – сказал Йан. – Он хороший человек.
– Я знаю это. Понимаю… Но люблю-то тебя!
– Да… то есть нет. То есть сказала…
– Тогда до свидания, малышка, – сказал он и направил коня прочь.
Едва волки во главе с младшим скрылись вдали, как я побрела в ставшую любимой ольховую рощу. Слёзы душили, и хотелось выть. Я требовала от Йана слишком многого, а ведь он всего лишь просил не торопить его. Или вовсе не хотел любить? С чем он так яростно сражался, и что скрывал Ульф? Мне казалось, будто между нами стоит нечто прочное и холодное, вроде того айсберга, о котором рассказывал Йан. Вероятней всего, это были мои поблекшие, но не выцветшие окончательно страхи, ведь старший и правда был хорошим человеком и ничего дурного не замышлял.
Трусливая. Требовательная. Самовлюблённая. Такой меня считали в Городе Невест, и, кажется, они были правы. Я разрыдалась, точно зная, что меня никто не видит. Я отдала свою судьбу в руки мужчины, и он даровал мне прекрасный новый дом, спасая от унылого и бесцельного существования. Почему же я не могла найти в себе силы принять стремительный поток судьбы и просто плыть по течению? К чему снова создавала проблемы, которые не могла решить? Признаться Йану в любви было важно, но зачем я пыталась заставить его признаться в ответ? Хотя разве такого упрямца заставишь…
Я вздрогнула от внезапного прикосновения к плечу: рядом в траву присел старший.
– Не сердись на Йана, – сказал мужчина. – На самом деле он тобой дорожит.
Он всё понимал. Он знал мои чувства. Он был вовсе не каменный.
– Прости меня, – выговорила я, утираясь – За холодность. Прости, что я хочу от тебя открытости, а сама не могу открыться…
– Почему ты боишься меня, сааф?
Я всхлипнула, услышав это нежное прозвище. Что оно означало?
– Я не знаю, – тихо отозвалась я, пытаясь унять слезы. – Я, наверное, не привыкла… И Йан…
Ну зачем я снова разрыдалась? Теперь-то он точно посчитает меня капризной особой, которой сколько ни дай – всё равно ещё попросит! Однако Ульф не ушел. Он ещё несколько мгновений сидел рядом, а потом вдруг просунул руки и поднял меня, прижимая к груди.
Я уткнулась носом в его щёку и почувствовала слабую цветочную нотку, которую заглушал аромат хвои и тёплых камней. Меня пронзило странное чувство тревоги и покоя, которое необъяснимым образом воспламенило какие-то древние инстинкты. Может, это чаща так действовала? Мог ли лес научить меня особой мудрости? Я была бы рада, если бы Ульф заявил свое право на близость, и был настойчив, жёсток и решителен. Пусть он примет решение за нас обоих.