Я ахнула, дёрнулась, но мне было не вырваться из объятий сильного мужчины.
— Вы с ума сошли! — громко сказала я. — Немедленно уберите руки!
— А ты ничего, — шептал он, пока я пыталась отодрать его ладони от моего платья. — Я тебя здесь раньше не видел. Ну, не ломайся! Будет хорошо! На меня ещё ни одна не жаловалась!.. Вы только этого и хотите, признайся, маленькая дрянь!..
— Немедленно отпустите! Что вы делаете!
Я наконец изловчилась пнуть мерзавца в лодыжку, вывернулась и с изумлением увидела в дверной щели длинный нос Кассиопеи. Что она смотрит?! Почему не приструнит негодяя или не позовёт на помощь?
В ушах прозвучал её скрипучий голос: « Будешь вести себя непотребно — выгоню на улицу».
Сговорились они с этим Джеймсом, что ли?!
Точно! Он, вероятно, спросил, что за новенькая булочка появилась. А она, гадина, и намекнула, что я не против развлечься. С таким расчётом, чтобы потом предъявить мне за разврат.
Что ж, я не позволю подставить меня и выставить с позором!
Пока я любовалась соцерцательным носом смотрительницы, Джеймс обхватил меня снова. Ладони опять покалывало. Я судорожно сжала их и приготовилась достойно ответить. Как вломлю нахалу, как впечатаю его в стену!
Но рука не поднялась — в прямом смысле. Джеймс толкнул меня к столу, развернул спиной, потянул вверх подол... Меня чуть не стошнило от его прикосновений.
«Думай, Ирка, думай», — мысленно шептала я себе. Почему мои способности не сработали? Почему я не могла ударить?
Джеймс отпрянул, щёлкнул пряжкой штанов... Думай, Ирка, думай! Почему я не могу дать отпор?
Потому что это опасно! — осенило меня наконец.
Я же знала, что начальник всегда прав! Особенно в чужом мире, устроенному, судя по всему, в лучших традициях средневековья. Здесь прав не только начальник, а любой мужчина!
Если дам отпор — меня обвинят, что сама вызвалась помочь найти этот дурацкий дневник, а потом сама спровоцировала красавца-ректора на нападение! Скажут, что я хотела таким образом получить повышение, избавиться от грязной работы. да мало ли что можно придумать!
Мда уж. В моём нынешнем наряде, мятом и старом, надо было умудриться «спровоцировать» хоть кого-то. Но карга Кассиопея точно скажет, что это я виновата. А я ещё жалела её, дура!
Я всё-таки вывернулась, пока нахал отвлёкся на штаны. Он ослабил хватку, и я сразу же метнулась прочь. Путь к отступлению был отрезан Кассиопеей. Зато между нами оказался стол.
— Домогательства на рабочем месте, — заявила я, бдительно следя за негодяем. — Я буду жаловаться!
— Можешь начинать прямо сейчас, — усмехнулся Джеймс. — Ты как предпочитаешь? От руки или в устной форме?