Ищите и возвращайтесь!
Прозвучало, как издевательство!
Пятьдесят сугримов, подумать только!
Да мне за две жизни столько в нашей глуши не заработать...
Что же делать, Йенни, что же делать.
Тебе очень, очень, очень и очень нужны деньги.
Обратно, домой, я возвращалась с тяжёлым сердцем. Семнадцать лет ожидания нам совершенно не подходило. Не после ночного дядюшкиного ночного припадка, когда кашлял он так долго и так надрывно, что сердце разрывалось. Ему бы порошок толчёных крыльев пикси добавить к укрепляющему эликсиру, вмиг бы на ноги встал! Да только крылья пикси к наших краях - на вес золота.
Я неслась домой косулей и думала только о том, как сообщить о провале дядюшке. До этого я еле уговорила его отпустить меня в город! Если бы не мелкие, нипочём бы мне ведуна не уболтать. Расписывала самые радужные перспективы, рассказывала, что адептам там стипендия полагается, причём живут они на всём готовом, так что можно будет стипендию смело на нужные ингредиенты тратить - по вёскам же мы в жизни столько не заработаем и прочее в таком духе .
Обычно, возвращаясь, оборачиваюсь я возле дома, на полянке. Если малые на улице -воплей и визгу сразу на весь лес. Мою особенность дети обожают и уверяют, что тоже так смогут. Когда-нибудь.
Однако в тот день что-то меня дёрнуло сбросить личину лани раньше, на подходе к дому. На поляну я вышла человеком.
И сразу поняла причину своей шугливости.
У крыльца стояла женщина. Такой ослепительной, невероятной красоты, что в первую секунду я подумала, что вижу перед собой альву. Они, если верить книгам и рассказам, так прекрасны, что смертному немудрено повредиться рассудком, встретив альва. Но молодая женщина оказалась человеком. Просто невозможно красивым.
- Дженни! - позвал дядюшка и я сразу напряглась.
Что в этой женщине такого опасного, что дядюшка намекает, чтобы была настороже?
- Ну-ка, беги в Сосновые Выселки, там у Гнота кобыла жеребится, - бросил дядюшка. -Ну, одна нога тут, другая там!
Я кивнула, и, развернувшись, направилась обратно в лес. Только не в Выселки - нет у Гнота никакой жеребой кобылы. Дядюшка просто хотел скрыть меня с глаз, спрятать. И снова вопрос: что в этой дамочке такого эдакого?
Притаившись неподалёку, я прислушалась.
- .Моя внучка, - донёс до меня ветер слова дядюшки.
- Не твоя, старик, - в воздухе словно хрустальные колокольчики зазвенели, такой приятный оказался голос у дядюшкиной гостьи. - Отдай её мне.
- Ещё чего.
- Не навсегда, - дамочка усмехнулась. - На время. Отпусти девчонку на заработки.
- Зачем она тебе?
- Видящая она, помимо того, что метаморф. Сумрачные прорехи видит. А мне отыскать в них надо кое-что.