- Так то господа, - всё же нашлась я. - Я-то не гуляю, а работаю.
- Вижу, как ты работаешь.
Препираясь с Олафом и угощая гостинцами мелких, я выяснила, что дядюшка в Горшках, сказал, скоро вернётся. За то время, что меня не было, домик стало не узнать. Новая крыша, и, кажется даже, новая пристройка закладывается...
- Ивасик, - позвала я мальчика, но братишка не расслышал.
До моего прихода они с Олафом запускали воздушного змея и потому, когда все необходимые «для сердца, души, здоровья и счастья нежности» были выполнены, Ивасик с видимым облегчением на лице вернулся к прерванному занятию, несмотря на все мои аргументы, что «пообниматься и поговорить с сестрой, которую сто лет не видел, можно и подольше!».
Подумав, Соль подхватила длинную полосатую конфету и унеслась вслед за братом.
- Маленькие чудовища, - улыбнулась я им вслед.
Вообще-то я специально выгадала время, чтобы помочь дядюшке во дворе и по дому, но куда ни кидала взгляд, работы мне не оставили. Решила повозиться с «меньшенькими» -так мы с детьми наш зверинец зовём - и обнаружила, к собственному ревнивому неудовольствию, что и «меньшенькие» наши всяко довольны жизнью и к кузнецу питают самую искреннюю симпатию. И пёс Дуник, и даже Анелка, предательница, ластились к Олафу, как к своему, из чего сам собой складывался вывод, что зачастил молодой кузнец в домик на лесной опушке...
Только Пыж, умница, его не привечал, как друга лепшего, но это потому, что почтовые совы днём спят. Да ещё рыся Котя в этом безобразии не участвовала. Но это, подозреваю, потому что рысь сопровождала дядюшку в лесу. Так-то Котька у нас добрая. Ласковей домашней мурки.
Но малые со зверинцем ладно.
Дядюшка, спрашивается, какого шерпа привечает дома постороннего человека?!
Зачем даёт парню надежду?
Тем более ещё и меня не спросив, спрашивается!
Ну, дядя, ну сводник!
- О чём задумалась? - Олаф улыбнулся и мне вдруг захотелось встряхнуться, как мокрая собака.
Он снова казался таким привлекательным! Даже идеальным, что ли. С трудом задержала порыв дотронуться до выбившейся из-под обруча на лбу пшеничной пряди.
Вот только я не так давно таяла в объятиях зеленоглазого, и если он видел перед собой Диану, то я-то точно знала, что чувствую к лорду, жениху моей хозяйки... И чувство это... оно было настоящим. А когда хоть раз почувствовала такое, настоящее. всё остальное не нужно вовсе. Каким бы манящим и даже идеальным с виду ни казалось.
И в этот момент было ещё одно озарение.
Надеюсь, последнее за сегодня.
Потому как до боли ярко вспыхнуло прямо в мозгу, а я к тому времени ещё урок по временному отслеживанию «не переварила».