— Ш-ш-ш, — зашипело свежестью в ухо, — Родионовна, это я…
От неожиданности, девушка уронила сумку на пол.
— Да тихо ты! — «это я» прижал сильнее к себе её почти оголившийся из-под свитерка живот.
Девушка сначала завозилась, принимая более удобную позу, а потом замерла.
— Евгений Константинови-и-ич! Женя-я-я! — раскатилось визгливое по чёрной лестнице, — Где же Вы??? Мы уже накрыли!!! Только Вас ждём!!!
— Офигеть, у вас запойная кафедра! — одними губами прошелестела Ариша, чуть только большая тёплая ладонь освободила её рот, — Третий день бухают, и всё им мало! Наверное, ещё и закусывают овсом!..
Мужчина сзади едва слышно хмыкнул и переместил её тело к своему левому бедру — в ширинке по-привычке стало больно-тесно.
— Умоляю, молчи…
По лестнице вниз процокали копыта и тяжёлой поступью рысак помчался вниз.
— Евгений Константинович! Что Вы там делаете?! Поднимайтесь сейчас же!!!
— Поднимайтесь сейчас же! — прошептала Ариша, повернув голову, мужчине в самое ухо, — Что Вы делаете… здесь?
— Белые трусишки охраняю, — хмыкнуло ей в самые губы, — от бешеных запойных кобыл. А что?
— Уж кто бы говорил про запои, — скорее выдохнула, чем прошептала она в попытке немного отстранить свои губы.
Но Аришу прижали ещё сильнее и жадным поцелуем накрыли её рот…
Сквозь пелену в сознании, девушка расслышала поднимающийся грохот копыт и невразумительное кобылиное ржание.
Но её больше не интересовали никакие другие звуки, потому что рука, которая крепко прижимала её голый живот вдруг стала мягкой и нежной.
Она сначала поводила круговыми движениями по животу, а потом медленно и неотвратимо начала подниматься выше.
Осторожно накрыла чашечку бюстгальтера, немного сжала, а потом ловко опустила преграду вниз.
Яркие, неизведанные ранее ощущения затопили всё тело стремительной волной, и не было никакой возможности да и желания сделать попытку выплыть, чтобы глоток воздуха вдохнуть…
— Ариш-ш-ша-а-а, — простонало горячим в губы, и сильные руки развернули её, прислонили к холодной стенке, смахнули с дрожащих плеч распахнутое пальто…
Девушка всхлипнула, когда сначала по оголённому животу прошла холодная струя сквозняка, а потом кожу стали покрывать горячими отрывистыми поцелуями, прокладывая прерывистую дорожку вверх…
Когда ищущие голодные губы накрыли возбуждённый сосок и, немного покатав на языке, нежно втянули его в рот, девушка выгнула спину, подставляя, умоляя, требуя, позволяя всё…