— Могила, — девушка сделала жест, как будто запирает губы на замок.
Ректор снова как-то совсем не по-ректорски прыснул.
— Я так понял, у девушки есть теперь прекрасный шанс сдать твой экзамен на «отлично»!
— Да вот ещё! — возмутился излишне принципиальный «жених-в-перспективе», — История яйца выеденого не стоит!
— Ага-ага! — понимающе закивала Ариша, — Я так Елене Сильвестровне и скажу — мол хотели два ирода ввести Вас в заблуждение, но общественность бдит! Так что, пусть действует! Дорога открыта! Никакой невесты у Евгения Константиновича в помине нет!
— Так, стоп! Не будем так радикально! — ощутимо забеспокоился НЕжених, — Я просто говорю, что всё должно быть честно! Если учила, то можно, в принципе, и «пятёрку» получить…
— Экзамен прямо сейчас примете, или мне до сессии в засаде выжидать?
— Я смотрю, на тебе где сядешь, там и слезешь! — господин Александров сейчас лихорадочно выбирал: что лучше — принципиальность или агрессивные виды Елены Сильвестровны.
До сих пор ему как-то удавалось от неё уворачиваться, переводя всё в шутку. Тем более, что на фоне осады студенток, претензии коллеги по кафедре выглядели блекло.
Но если малолеток с поля боя убра-а-ать…
Видя, как бедняге Квазимодо так жутко приходится себя ломать, девушка сжалилась над ним и, перемигнувшись с высоким начальством, милостиво проговорила:
— Ладно, живите! Буду сдавать, как все! Тем более, понятия не имею, кто эта ваша — мадам Сталлоне!
— Скажи, офигеть! — не сдержалось не очень высокое начальство, — Ну и имечко у неё!
— Вот и правильно! Вот и хорошо! — засуетился ректор, — Обмоем пакт о ненападении так сказать? Я же правильно понял, — он повернулся к другу и со значением сказал, — ТА САМАЯ Солнышкина?
— Не-а! — девушка снова улыбнулась и развязно плюхнулась на пододвинутый ей стул, — Я — Солнцева! А «тех самых» у Евгения Константиновича — весь факультет… И ещё, плюс, как выяснилось, некоторые оппортунистки на кафедре. А я — мимо. Я — человек доброй воли и, вообще, я — за мир!..
***
— А вот скажи-ка мне, Солнцева… кстати, тебя как зовут? — Владимир Степанович, приняв горячительную «трубку мира», кажется, окончательно «поплыл».
— Арина… — начала девушка, но её фамильярно перебили.
— Родионовна она! — господин Александров тоже, кажется, излишне сильно из «трубки» «затянулся».
Столько времени всё на нервах, на нервах! А тут — «дым Отечества в примирительном контексте» да на почти голодный желудок. В общем, курение — зло!
— Я — Владимировна, если вам обоим интересно, — Ариша закинула ногу на ногу. Кажется, она тоже немного «сдала», — А вообще, по-мне, использовать отчество, когда говоришь человеку «ты» — немного отдаёт извращением…