Художник повернулся ко мне, и вся бравада почти слетала с моего лица. Он осматривал меня слишком внимательно, проникновенно, взвешивая решение:
-Думаю, тебе пойдет образ Венеры, с полотна Боттичелли. – Он улыбается, слегка склонив голову на бок, прямо как сейчас. – Если надумаешь позировать, я к твоим услугам.
-Хм… А что она носит? – Озадаченно спросила я, когда Александр уже двинулся к столу своих друзей. Даже схватилась за телефон, как за извечную спасательную палочку: - Надо погуглить.
-М… Катюш, не хочу тебя расстраивать, но она выходила из воды голая. – Отметила Маруся, безуспешно пытаясь стереть с лица улыбку.
-А-а… - Протянула я, отодвигая телефон обратно. Лишь тут осознание накатило на меня: – Оу… Стоп. Что? Зорин! Ты… Наглый…»
-Иди к черту, Зорин. – Вспыхнула я, отворачиваясь от наглеца, чтобы выскочить за дверь.
Рыжий за спиной рассмеялся коротко, негромко, добавив:
-Кать, подожди.
-Чего еще?
Парень молчал, и мне пришлось вновь оглянуться на него. Я почти вздрогнула, обнаружив, как близко он стоял. Он что, как кот передвигается, на лапках?!
И ладно бы это… С самым невозмутимым видом Зорин расстегивал свой кожаный ремень, вдетый в джинсы. Он уже успел расправиться с застежкой на пряжке, и теперь тянул ее вверх, плавно вытягивая аксессуар из шлёвок.
Картину дополняла полуулыбка на лице художника. И, наверное, обнаженный торс. Он не спешил одеваться после душа.
-Ты зачем раздеваешься?! – Сдали мои нервы.
Александр склонил голову на бок, заинтересованно глядя в мое лицо. Рыжие брови слегка приподнялись в немом вопросе:
-А что?.. Тебя это волнует?
Это что, какой-то эксперимент?
Он остановил меня и начал снимать штаны! Конечно, меня это волнует!
Ремень из черной кожи оказался в руках парня. Красивых руках. На левой все еще была ссадина от недавней драки. О. Мой. Бог.
В голове уже запела Элли Голдинг, чей саундтрек стал неизменной ассоциацией с фильмом «50 оттенков серого», который я засмотрела до дыр. Но кто же знал, что я застряну с этим Кристианом Греем местного разлива в гостиничном номере?
-Это странно. – Сказала я, силясь смотреть в лицо парня.
Смотреть по сторонам – это как признать свое смущение. А смотреть ниже лица… Ну, тогда я понятия не имею, что бы сделала.
Но взгляд мой то и дело норовил упасть к голой коже. Боже, ты даже глаза не можешь контролировать, Романова!
Я сжала дверную ручку. Вскинув подбородок, бросила на парня настойчивый взгляд, намереваясь сказать все, что думаю о его странном поведении.
Но тут Зорин в шаг преодолел остатки расстояния между нами. Я, непонятно чего испугавшись, сделала шумный вдох. Зря.