До сна оставалось совсем немного времени, и я не стала его растрачивать впустую.
Взяла камень-артефакт, который добыла у мисс Аммы, приложила его к виску и закрыла глаза, разрешая собрать все песни, что только случалось мне слышать за всю мою жизнь.
Меня предупреждали, что ментальное вмешательство - всегда больно, но я не представляла насколько.
Стиснув зубы, терпела боль из последних сил. У меня даже лоб испариной покрылся. Виски взрывались от пытки музыкой. Слышать внутри сразу всё: мелодии, инструменты, голоса... Это было за гранью добра и зла.
Только я не отступила. Музыка - единственное, что осталось мне от моей большой Родины. Я цеплялась за неё из последних сил, желая пронести лейтмотивом рядом с зарождением новой жизни.
Я уже не помнила, как выглядела моя мама, но до сих пор слышала во сне, как она поёт мне колыбельную. Пыталась забыть отца, но его музыкальные вкусы не позволяли предать забвению тот опыт, что я получила, взрослея рядом с этим животным.
И сестра.
Вцепившись в образ Светки, буквально почувствовала, как боль отступает. Ещё не затёртая временем в памяти фигура предательницы-сестры сегодня сослужила мне добрую службу.
Робкие бренчания старшенькой на гитаре ярким ореолом вырвали меня из ментальной мясорубки. Пусть таких вечеров у нас со Светой было совсем мало, но каждый из них отложился в голове.
И вот сейчас они помогали мне не ослепнуть от боли, пока артефакт «скачивал» прямо из меня нужную информацию о звуке, упорядочивая треки так, как надо.
Когда боковое зрение отметило, что свечение вокруг виска приглушилось, а до слуха донёсся характерный для финальной операции щелчок, о котором меня предупредила мисс Амма, объяснив работу артефакта, я с облегчением выдохнула.
«Хорошо ещё, что удобно легла! А могла и в обморок свалиться! Вот и бери после этого чужие рунные устройства!»
- Зато теперь у меня есть мои песни!! - Заулыбалась я во весь рот, с восторгом рассматривая на вид простой камешек. - Так. теперь надо проверить.
Работал артефакт звука по типу нашего «Шазама». Камешку было достаточно напеть или задать строчку из песни, чтобы он принялся транслировать закаченную в него мелодию. И подача исполнения имела два вида: внутренний - на мыслеобразе, выступающего типа наушников или внешнем - так сказать, акустика на полную катушку.
Опять же типичные команды вроде «громче», «тише» тоже здесь работали в обычном режиме.
В общем, настроив магическую аппаратуру, зажмурилась от лавины эмоций, когда в голове тихо запела Клава Кока: «Как бы не тянуло вниз... и как бы не ломала жизнь...».