Домой я возвращалась в расстроенных чувствах. Толкала тележку, не глядя по сторонам, и заново пересчитывала свои финансы. На продукты я потратила пятнадцать гринок. На месяц я все это точно не растяну, за молоком придется идти уже завтра.
Я так задумалась, сводя бюджет, что совсем забыла где нахожусь.
— Елина! — раздался громкий крик позади меня. Я вздрогнула и остановилась, машинально оглядываясь назад. — Елина! Держи ее! Держи предательницу!
Сердце ухнуло в пятки, я бросила тележку и отпрыгнула в сторону, прячась под стеной, готовая в любую секунду задать стрекача.
Из переулки выскочила оборванная девка, та самая «шмара», которую я поколотила у харчевни. Она обернулась назад, и я увидела перекошенное от страха лицо несчастной. То, что она увидела позади себя, придало ей сил, и она рванула вперед еще быстрее. Возможно, ей удалось бы убежать, но она споткнулась об камень посреди дороги и растянулась во весь рост, больно ударяясь об утоптанную землю.
— Вставай, — прошептала я, горло сжало от страха, и голос совсем пропал, — беги!
Она почти успела подняться. Но выскочившая из того же переулка толпа разъяренных мужчин и женщин не оставила ей шанса. Резкий рывок за волосы, «шмара» пронзительно закричала от боли, дернулась назад и попала прямо в гущу толпы. Восторженный крик десятка глоток возвестил всех вокруг, что добыча поймана и не уйдет от «справедливого возмездия» за свои злодеяния.
Как она орала… громко, истошно… а потом крики стихли, в голосе резко запахло кровью.
Я была так напугана, что не тронулась с места. И вместо того, чтобы мчаться подальше от этого страшного места, смотрела на бесновавшихся людей и не могла отвести глаз. А в голове билась одна единственная мысль: вместо нее там, в толпе должна была быть я… Это меня ищут… Это меня так ненавидят и хотят убить…
Когда между мной и местом казни, загораживая спиной весь этот ужас, встал незнакомый мужчина, я даже не заметила.
— Эй, — спросил он встревоженно вглядываясь в мое лицо, — ты как? Не бойся, они тебя не тронут…
Нас заметили. «Елина» погибла и перестала быть интересной, а жажда возмездия и крови только проснулась и требовала новых жертв.
— Елина! — палец женщины, лицо которой было покрыто каплями крови и перекошено от овладевшего ею безумия, показывал на меня. — Елина! Держи ее! Хватай предательницу!
Толпа отреагировала, как единый организм. Подняла голову, пристально всмотрелась в меня и подалась вперед, одобрив меня в качестве следующей жертвы.
— Стоять! — резкий окрик неизвестного защитника, шелест меча, вытянутого из ножен… Все как будто бы происходило не со мной. Я видела мир вокруг, как через тонкую, полупрозрачную пленку, заглушающую звуки. — Кто подойдет, тот останется без головы! — Его голос был обжигающе холоден. И в нем не было ни капли страха. На таких толпа не нападает, она их боится, потому что они не боятся ее.