Волчица растворилась в воздухе почти бесшумно, как умеют делать ее собратья – просто исчезла из виду в темноте. Кларк какое-то время молчал, пытаясь задавить раздирающие его чувства. Свой среди оборотней, отморозок, отброс, мусор среди своих! Принять такое было нелегко в отличие от предложения Эвы. Его не оставляло ощущение, что за полнолунием жизнь неотвратимо изменится, может быть эта ночь вообще последняя, когда он может остаться рядом с Соней.
– Я думаю нам стоит принять предложение. Спать будем по очереди, я им не доверяю! – он без промедления направился к покосившемуся, чернеющему на фоне снега дому.
Чтобы следить за происходящим, Грег открыл ставни – из комнатушки виднелась ограда и часть темного, заснеженного леса. Внутри было тихо и почти так же холодно, как на улице, но ни камина, ни печи не наблюдалось и в помине. Единственным плюсом оказалось наличие широкой деревянной кровати, которую наподобие одеял укрывало несколько теплых мягких шкур. Лесник закрыл двери на засов – хотя бы видимость защиты, хотя конечно же хозяева или другие члены стаи при желании выломают его очень быстро. Стоя спиной к выходу, он почувствовал движение воздуха, на минуту ему даже показалось, что пространство перед ним зарябило.
– Окна я тоже запечатала, – сообщила ведьма – так будет спокойнее. Ты не снимал медальон?
– Нет, – он потянул на шнурок и вытащил из-под одежды амулет.
– Не снимай, – Соня потянула за ворот футболки Грег, перехватила ладанку и спрятала ее на груди у своего друга. – Что бы не случилось со мной или с остальными, постарайся сохранить защиту! Большего я для тебя сделать не могу!
– Зато я могу, – он теснее прижал ведьму к себе. – Ты об этом не рассказывала, но мне известно, где ты берешь энергию, не хочешь взять мою?
– А у тебя избыток?
– Тебе хватит, я обещаю!
Кровать в тесной спальне была не в пример той, что стояла в зимовке – настоящее ложе любви, окутанное мягким меховым облаком. В голове Сони звучал голос старшей из ведьм-хранительниц, увещевавший избегать в постели оборотня, но по сравнению с призывом тела это был слабый тихий отголосок. Она закинула руки на шею Грега и оказалась в тисках, прижатая к его сильному, голодному телу. Большую часть дня он бродил по сугробам, пережил стычку с волками, погружение в сознание Вервульфов, но все это сейчас не имело никакого значения. Пять часов до рассвета, почти вечность, принадлежавшая только им двоим.
Соня на секунду взмыла в воздух, подхваченная руками Грега, чтобы приземлиться на широкое ложе. Его губы были ненасытными, требовательными, даже властными, не ответить на такой поцелуй она не могла, наслаждаясь острым, возбуждающим вкусом. Внизу живота разрасталось пульсирующее тепло, заставляя прижаться к нему еще теснее, напрячься от предвкушения. Когда Грегор стащил с себя футболку, от его разгоряченного тела шел пар, но лесник не чувствовал холода – наоборот, его томил внутренний жар. Вожделение было почти животным, может быть сказалась близость к волкам или собственные чары хранительницы! Он перехватил гибкое тело Сони и развернул к себе спиной, уловив горячий, прерывистый вздох. Одежда полетела на пол и теперь его пальцы скользили вдоль изогнувшейся спины по гладкой, горячей коже. Она сделала призывное движение бедрами, уперлась в его возбужденное до предела мужское достоинство с хриплым стоном спрятала лицо в складках меха.