Пусть идут к черту все Тидвульфы, пусть спасают себя сами! Разве можно было оторваться от этой женщины, принимающей его с такой жаркой страстью и неуемным желанием, словно ее пол жизни держали в монастыре? Неприступная ведьма-хранительница вдруг превратилась в куртизанку, бесстыдно отдающую свое тело в его распоряжение, чтобы предаться любви. Целую вечность они не могли разорвать связь своих тел – та самая энергия, о которой говорил Грег, накрывала Соню с головой, она впитывала ее кожей, вдыхала, вбирала лоном. Он рухнул на постель только когда совершенно обессилел: удовлетворенный, сытый, опьяневший от любовной скачки. Соня лежала рядом с закрытыми глазами, никогда еще она не испытывала ничего подобного. В полусне почему-то пришли мысли про Клеопатру – говорят она была ненасытна в постели, но утром приказывала казнить любовников. Какая дикость! Своего ведьма не позволила бы тронуть даже пальцем, особенно сейчас, когда он обхватил ее одной рукой, не желая от себя от отпускать, и накрыл мягкой, теплой шкурой.
Глава 14. Оборона Сан-Пикс
Открыв глаза, Грегор обнаружил, что свет пробивается через узкую щель в ставнях, значит уже достаточно давно рассвело. Он не мог припомнить, когда столько спал, если не считать тех нескольких раз, когда его косил грипп. На этот раз «болезнь» был посерьезней и носила хорошо знакомое ему имя. Лесник приподнял голову и окинул взглядом комнату. Сони рядом не было, исчезла и ее одежда.
«Проклятье!» – он вспомнил про вчерашний разговор с Купером. Наверное, она отправилась к нему навстречу… В сознании сразу родился минимум десяток картин ужасного содержания: растерзанные тела людей, ведьма, попавшая в незамеченный ею капкан и даже хуже того – в лапы главаря Вервульфов. Он вскочил, натягивая одежду и метнулся к выходу, вынужденный прикрыть глаза ладонью от слепящего белизной снега. Поблизости никого не было, ни души не встретился и по пути к главному дому. Куда они все могли подеваться? Ноги сами понесли лесничего к пролому в ограде, ведущему в лес.
Тут было полно следов. Кого-то волокли из леса и судя по темным отметинам, не особенно церемонились. Хотелось надеяться, что это была всего лишь добытый на ночной охоте трофей, но чутье не обманешь – в нос ударил запах дикого зверя, именно такой, как описывал Купер. Это заставило Грега ускорить шаг, он выбрался за территорию и осмотрелся – видно ночное бдение Тидвульфов прошло не впустую. Снег местами покраснел, виднелись черные клочья шерсти, многочисленные отпечатки ног и волчьих лап, но никого убитого или раненого. Уйти за одну ночь они не могли или все-таки решились бросить насиженное место?