– «Карлсон, который живёт на крыше», – шепнула я в подставленное ухо и уселась на Димкино место.
Он призадумался, почесал затылок.
– Ты уже показываешь? – спросила Инга.
Дима покачал головой. Потом изобразил руками большой живот, покрутил одной рукой за спиной, раскинул руки в стороны и как будто полетел.
– Самолёт? – предположила Инга.
– Нет такой сказки! – сказал грамотный Дрон.
Дима ткнул пальцем в живот и опять повертел рукой за спиной.
– А! – воскликнул Тёма. – Этот… как его…
– Карлсон! – крикнула Наташа.
Димка показал большой палец. Она, поправляя свой парик, подошла к нему, и он что-то прошептал ей.
– Дима! – возмутилась Наташка. – Это сложно!
Он пожал плечами и сел на её место. Она задумалась, потом заложила левую руку за спину, правую вытянула вперёд, сжала пальцы в кулак, оттопырив указательный, и закрыла левый глаз. Мы поняли, что она прицеливается. Наташа изобразила выстрел, перебежала на другое место, схватилась за сердце и упала.
– Убили! Детектив какой-то? – предположил Саша. – Приключения Шерлока Холмса?
Наташа помотала головой.
– «Десять негритят»? – Инга проявила эрудицию.
Наташа опять отрицательно помотала головой, повторила всю пантомиму, вскочила, начала рыдать и рвать на себе волосы, потом, скрестив на груди руки, с гордо поднятой головой вышла из комнаты.
– И что? – с недоумением спросил Ильнар.
Мы все уже покатывались со смеху. Наташа начала злиться: она опять прицелилась, выстрелила, перебежала на другое место, прицелилась, выстрелила и упала, вскочила и уставилась на нас. Мы ржали, как ненормальные, Лена внезапно сорвалась в туалет, а у меня почему-то зашевелилась одна мысль:
– Они стреляют друг в друга?
Наташка обрадованно закивала и с надеждой уставилась на меня.
– Дуэль?
Она закивала ещё отчаяннее.
– «Евгений Онегин»? – выкрикнул Дрон.
Наташа со вздохом облегчения перекрестилась.
– Надо же! – удивился он. – Единственное произведение, которое я знаю! Наташ, давай чего полегче!
Она прошептала ему на ухо задание, и Дрон расцвёл:
– Ну, это раз плюнуть!
Он сделал вид, будто повязывает на голове платок, и вытянул перед собой руку ладонью к себе. Потом стал изображать, как он красит губы, ресницы…
– Ты голубой? – отличился Витя.
Мы так и покатились. Андрей с укоризной посмотрел на него и постучал согнутым пальцем по виску, потом ещё раз повторил пантомиму, добавив новый штрих: как будто он разговаривает сам с собой.
– Свет мой, зеркальце, скажи… – начала Наташа и испуганно зажала рот ладонью: не хотелось ей опять на лобное место.
– Ну, да! – крикнул Тёма. – «Сказка о мёртвой царевне»!