– Поделом тебе! – говорили братья после очередной оплеухи. – Будешь знать!
Он и знал. Братьям не перечил, приказы их выполнял, всю работу делал исправно, к ночи с ног валился от усталости. На заре вставал доить белую коровушку-кормилицу Звёздочку (у неё во лбу была отметина рыжая, как звезда), и вот тут, бывало, на него накатывала грусть-тоска по своей беспросветной жизни. Доставал Ваня дудочку, которую сам вырезал из ракиты, уходил подальше, чтоб братьев не разбудить, и наигрывал печальные песни, так что сердце рваться из груди начинало и слеза непрошеная глаз жгла. Однажды так заигрался, что и не заметил, как Андрей с Гордеем к нему подкрались.
– Ты что это тут делаешь? – рявкнул Андрей и выхватил из рук Вани дудочку.
– Глянь-ка, Андрюха, да он слезу пустил! – хохотнул Гордей.
– Эй, слезомойка, ты работу сделал? – грозно спросил Андрей.
– Брат, я сейчас… я лишь на минуточку… Там молоко парное, испейте пока, а я на стол соберу…– забормотал Иван. – Дудочку отдайте… – он протянул руку.
Гордей с презрением смотрел на него:
– И это наш брат?
Андрей повертел дудочку в могучих пальцах, сдавил, она жалобно треснула, охнула и рассыпалась.
– Иди, скоморох, на стол собирай! – кинул щепки в лицо Ване. – Да поворачивайся, я жрать хочу!
Старшаки повернулись и ушли. Ваня всхлипнул, отёр глаза, собрал остатки дудочки в узелок и побежал исполнять братний приказ.
Так Иван дожил до шестнадцати лет. Братьям о ту пору стукнуло двадцать шесть и двадцать пять лет, они были в расцвете сил и пока ещё не перестарки – самое время жениться.
– Надо бы жён в дом привести, надоело твою убогую стряпню есть, – как-то сказал Андрей, глядя, как Иван убирает остатки трапезы.
– Одно и то же, ничего нового придумать не можешь, – поддакнул ему Гордей. – Да и одёжа у нас пообтрепалась. Сил нет.
Сказано – сделано. Запаслись парни приданым богатым, благо соболя и лисы набили довольно, и отправились искать себе жён. Слава об их семье шла хорошая, отца все в округе знали: он был отменным охотником, да и сами братья известность себе немалую добыли как промысловики. Даже то, что они сироты, девицам было любо: а кому ж не понравится сразу быть полноправной хозяйкой в семье, не подчиняясь злобной свекрови-старухе? Так что долго братьям искать не пришлось: за Андрея с радостью согласилась пойти Марфа, дочь Никиты-кожевенника, статная, полнотелая, полнолицая девица, а Гордей нашёл себе счастье в семье мельника Ждана. Невысокая худенькая Настя очень уж приглянулась ему за бойкий нрав и карие глаза-омуты. Обе невесты были красавицами, на свадьбе Иван таращился на них, открыв рот, пока не словил оплеуху от Андрея.