– Скатный, отборный, – вздохнула она. – Я ведь дочь Морского царя, у нас всё не как у людей.
– Деточки милые, про корону не забыли ли? – поинтересовался морской конёк.
– Где она? – хором спросили молодые.
– На блаженных островах Макарийских!
– А где это? – хором удивились они.
– Эх, молодо-зелено! – ухмыльнулся конёк и со вкусом начал рассказывать. – Остров Макарийский, первый под самым востоком солнца, находится близ блаженного рая! Залетают на сей остров птицы райские Гамаюн и Феникс и благоухание износят чудное! Там зимы нет, текут реки медовые и молочные, берега у них кисельные. Так говорится в старинной «Книге, глаголемой Козмография».
Заслушались молодые:
– Вот бы туда попасть, хоть одним глазком глянуть! – мечтательно сказал Ваня.
– И пожить бы немножечко на воле… – так же мечтательно протянула Милава.
– Мигом домчу! – заявил морской конёк. – Силушки-то у меня сейчас немерено! Садись на меня, Ваня! Садись, не боись! – повторил, видя, что юноша с недоверием разглядывает его скрюченную спину. – Не думай долго, делай быстро!
Иван осторожно устроился на морском коньке, обхватил его за шею.
– Эххх! Прокачу! – рявкнул конёк и рванул с места так, что вода забурлила.
Мчится конёк ураганом, стаи рыб разметает, волны грозовые на море вздымает, глазом поведёт – реки перемахнёт, озёра и не заметит! Ваню даже укачать не успело, они уж на месте, в молочной реке бултыхаются.
– Красотища-то какая! – расправил плечи Иван. – Вот бы тут избушку какую-никакую срубить да с любушкой зимовать на печке лежать…
– Ваня, ты глухой? Тут нет зимы! – раздельно сказал конёк. – Не отвлекайся, давай корону искать.
– А где искать-то?
– Где-то на берегу. Мы в тот раз медовухи знатно перебрали, поэтому он и не помнит ничего. Киселём не закусывал, вот и результат.
Пошёл Иван по кисельному берегу, крики вещей птицы Гамаюн вполуха слушает, под ноги глядит, чтоб корону царёву не прозевать. И не прозевал. Увидел: что-то вроде как блестит, на колени упал, раскопал, вытащил на свет божий, отряхнул. Заискрилась, засияла в солнечных лучах богато изукрашенная каменьями драгоценными и жемчугом отборным корона повелителя морей, Ваня аж глаза ладонью прикрыл, чтоб не ослепнуть.
– Нашёл! – крикнул.
– Вот и молодец. Домой пора. Скучно здесь, поболтать не с кем. Птицы одни.
Иван на конька забрался, корону на руку повесил, ждёт.
– Чего ждём? – спросил конёк.
– Сам сказал: пора домой, – не понял юноша.
– И? Перстень-то волшебный у кого? Крути давай!
– А… мы же сюда на тебе добирались?
– Не мы же, а ты же. Пентюх деревенский! – ухмыльнулся конёк.– Косточки размять хотелось. А теперь не хочу! Перстень верти!