Майор пропихнул Таню через лаз в бетонном заборе. Пропустил вперёд Сергея, пока девушка отряхивалась, проскользнул с невероятной ловкостью сам. Танча с удивлением оглядела огромный живот Усманова, потом сравнила его габариты с шириной зубастой расщелины.
– А, это? Комок нервов, – милиционер постучал волосатой рукой по животу, подмигнув девушке.
– Да мне по фиг, вопрос, как ты пролез в дырку эту, ты мышь что ли?– хихикнула она.
– А, так да, у меня как и у них подвижно сочлененные позвонки, куда хочешь пролезу. Без мыла,– многозначительно посмотрел подружку Сергея, от чего глаза его, глубоко сидящие стали чёрными. Взгляд жёстким. Таню передернуло, она вспомнила, как в детстве читала про ацтекских шаманов. Их отличительная особенность – точь в точь такие, абсолютно чёрные глаза. Его взгляд парализовал и делал абсолютно безвольной, словно тот древний индеец из Затерянной страны где-то в Мексике.
– Что притихла? Давайте, молодёжь, к машине, – майор поправил привычно кепку и махнул в сторону припаркованного серебристого форда.
⠀Таня залезла не хотя на заднее сиденье, Серёжа хотел было сесть рядом, но Родион кивком головы указал на переднюю дверь. Когда все расселись, Усманов глянул вскользь в зеркало заднего вида, завёл машину и резко стартанул. Взвизгнул ремень генератора, шкрябнули колодки, что -то брякнуло под днищем, но машина поехала прочь от Кирпички.
– Ватага у тебя смотрю собрана приличная, – майор сквозанул в зеркало на Таню, потом в боковое.
⠀Татьяна повернулась и увидела, как парнишка, в растянутой выцветшей кенгурухе и жилетке суконной с чужого плеча пытается догнать автомобиль. Кидая вслед расплющенные жестяные банки из огромного пакета. Острые коленки сверкали из дырявых джинсов. Батон что-то сипло выкрикивал, Таня знала что. За парнишкой семенели мальчишки, разношерстная орава, остальные повыше и постарше. Мама Таня. Таня высунула голову из машины и выкрикнула:
– Без меня не охотиться, Батон, Кыш, слышите? Я по делу в город, скоро вернусь.
⠀Ватага как по команде тормознула свое стихийное движение, парнишки медленно побрели в сторону Завода. Майор тихо присвистнул, усы его встрепенулись:
– Да у тебя тут целая армия, маленькая комиссарша!
– Я не комиссарша, Джерри, а это армия беспризоников, которым лучше на улице, чем с их, так называемыми, родителями. Многие остались и без них, из-за таких как ты! Вы сажаете невинных в тюрьмы за кражу куска мяса и пакет молока, – рассерженная Таня дернула ручку на себя.
– Сиди птичка, не дергайся! Хоть ты ещё и не в клетке, двери на замке. Привычка. Я никого не сажаю, это факт. Выслеживаю, задерживаю. А сажает суд, самый справедливый и гуманный суд в мире. Ты если такая сердобольная, сними квартиру, тебе же есть 18? Найди работу, оформи приёмную семью. Возьми своих ребятишек под опеку. Направь. Покажи как не надо. Я бы помог, в администрации есть знакомые, и в опеке. Но дело в том, что ты сама идёшь не по тому пути, – Усманов строго глянул на притихшего Сергея. – Я не прав?