Снежный человек
Я увидела его три года тому назад по пути из одного села в другое.
Было позднезимнее раннее утро. Часов эдак в семь. Клюя носом, откинувшись на спинку сиденья, я сонно всматривалась в проносящиеся за окном пейзажи. Темные деревья освещались фарами автомобиля. Каждый, хоть когда-нибудь ездил по нашим дорогам в осеннюю, зимнюю, весеннюю темную пору, тот знает, как угрюмо и угрожающе надвигается на тебя темный лиственничный лес (да и любой другой). Он угнетающе давит на твое утреннее или вечернее ранимое, особо чувствительное состояние. Я сжалась в ком и поправила шапку, которую не снимала всю дорогу, потому что в машине было холодно. Упала одна моя варежка, я нагнулась, чтобы поднять ее и краем глаз заметила за окном что-то темное. Я повернула голову, чтобы рассмотреть, что это было. Уазик, на котором мы ехали, был очень старый, видавший виды. Иногда он страшно пыхтел и кашлял и попросту полз по дороге. Ничего не было. Только деревья и сизый снег. Я подумала, что мне показался бурелом или валежник. Снова откинувшись на спинку сиденья, я обозревала покосившиеся деревья, отмечая одинокие веточки, не покрытые снегом. Видимо что-то потревожило их, и они одиноко чернели на сиреневом фоне зимнего утра. Вдруг чья-то темная фигура показалась в глубине леса. Я встрепенулась и прижалась к стеклу. Я очень надеялась, что это будет какое-нибудь крупное животное типа лося или косули, но это было что-то другое. Я закричала водителю, чтобы он остановился. Тот рассердился, потому что от моего крика он выронил пластиковый стаканчик с горячим чаем, машина резко встала, попутчик, сидевший впереди повернулся ко мне. Я снова прильнула к стеклу и увидела темную тень, быстро продвигающуюся вперед. Чтобы не упустить его из виду, я выскочила из машины. За мной выскочил и схватил меня за руку: «Ты что? Садись обратно! Надень шапку, замерзнешь!» Я заметила, что действительно стою без шапки, и показала пальцем в движущуюся тень, направляющуюся теперь к нам. У моего попутчика сдвинулись брови, он открыл дверцу и стал впихивать меня внутрь. Я было сопротивлялась, на что он громко прошептал: «Это медведь, он проснулся раньше времени, это не к добру». Тут к нам присоединился водитель, он приложил руку козырьком и сказал: «Это не медведь, Петя! Тебе пора подобрать очки!» Я с торжеством проговорила: «Это человек». Водитель сплюнул, надвинул шапку на затылок и недовольно бросил: «Чего тут восторгаться. Конечно, какой дурак отправится в такую даль и в такую рань. Они, наверное, на машине, или он». Тем временем человек приближался, и мои близорукие глаза заметили его охотничьи лыжи. Наш попутчик достал из кармана пачку сигарет и закурил. Я наконец-таки почувствовала, что у меня мерзнет голова, и полезла за шапкой. Тут водитель сообщил нам, что мы уезжаем. Я хотела возразить, потому что человек на лыжах меня заинтриговал, и я хотела увидеть его вблизи, и даже поговорить с ним. Но это было невозможно. Водитель приходился мне дядей и очень не любил, когда кто-либо ему перечил или нюнюкал. Я покорно залезла в машину и прижалась к холодному стеклу, где я опять начала пальцами отогревать себе небольшое оконце. Человек почти подошел к дороге. Наш попутчик выбросил окурок, вошел, захлопнул дверцей и сказал: «Подозрительный тип. Чего доброго еще выкинет. Фанат какой-то. Я в машине околел, а им хоть бы что». Водитель хмыкнул и завел машину: «Может быть он охотник. Хотя какая тут охота, здесь охоты нет. Туда далеко у Степанова уха есть, но далеко это».