Постепенно нас, участников клуба, становилось все меньше и меньше. Не каждый ребенок смириться, что все каникулы проводит в еще более суровых условиях обучения, чем в школе. Зато те, кто остался, стали друзьями, командой.
В шестнадцать лет я узнала, к чему нас так усиленно готовили. После очередной августовской смены нас всех по одному вызывали на собеседование. Всё проходило в обстановке секретности. Те, кто прошли собеседование, категорически отказывались обсуждать его.
Интервьюером оказалась женщина средних лет – Мария Петровна. Ее волосы были собраны в безупречно гладкий высокий хвост, очки в серебряной оправе идеально подчеркивали холодный блеск серых глаз, которыми она просканировала меня еще на пороге.
– Соня, ты большая молодец! – начала она, изобразив на лице улыбку, только я-то не была ни слепой, ни глупой, так что прекрасно видела, что ее глаза по-прежнему остаются оценивающе-суровые.
– Спасибо! – вежливо ответила я и улыбнулась в ответ.
– Ты знаешь, что клуб юных космонавтов имеет строгий возрастной ценз. Ты уже выросла из этого детского клуба. И мы хотим предложить тебе перейти на новую ступень. Что думаешь?
– Я совершенно не хочу расставаться с ребятами, и с радостью продолжу развиваться с вами. А что это за новая ступень?
– Я подробно расскажу тебе о нашей программе для юношей, но только после того, как ты подпишешь договор о неразглашении. Это будет значить, что ты никому, даже родителям, не расскажешь о нашем с тобой разговоре, и неважно согласишься ты с моим предложением или нет.
Не знаю, как смогла тогда сдержать крик восторга. Для меня было очевидно, что мне предлагают поучаствовать в секретной операции, и отказываться от столь волнующего приключения я не собиралась. Подписала все, о чем она меня просила и услышала невероятное: мне предложили поучаствовать в программе подготовки космонавтов для освоения Луны. Цель операции была сформулирована так:
«Создание на Луне человеческой колонии, способной существовать самостоятельно».
Конечно, я согласилась. И вот настал тот день, ради которого я на износ тренировалась.
Утро прошло для меня как в тумане, мне казалось, что я сплю. Только когда мы разместились в креслах, и я окинула панель управления, до меня дошло, что все серьезно. Через два часа мы будем на Луне, на базе, которую два года строили наши предшественники, а еще лет семь до нас над проектированием и созданием которой трудились лучшие ученые Роскосмоса. Управление ракетой было роботизировано, всё было досконально рассчитано и запрограммировано. Среди нас даже не было пилота. Панель управления была только передо мной, как перед механиком на всякий случай, чтобы я могла контролировать функционирование систем, и могла в случае внештатной ситуации среагировать и попытаться что-то исправить. Поскольку панель управления была только передо мной, то именно я захватила с собой маленького плюшевого ленивца, который стал для всех нас маячком. Стартовые нагрузки я пережила спокойно, не зря по два-три раза в год мы проходили тренировки в имитаторе. Стоило ленивцу начать левитировать, как мы дружно отстегнули ремни, чтобы в полной мере насладиться этим странным чувством невесомости, когда тебя без видимой причины разрывает от восторга, наполняет наивной радостью и легкостью. В небольшом пассажирском блоке ракеты мы кувыркались и визжали как дети, пока Кирилл не пробасил: