Домашнего ребенка там сразу невзлюбили, все издевались, никто не хотел с ним дружить. Через год после того как он впервые попал в это заведение которое почему-то называют домом, этого он никогда не мог понять, у него появился друг, а потом и остальные ребята стали воспринимать его как своего. Он стал жить по их правилам, ненавидя весь мир за то, что с ним случилось. В восемнадцать лет на выпускном вечере к нему подошел мужчина, и сказал что он его отец. Он рассказал, что не знал о его существовании, сам только вышел из тюрьмы, а когда пришел к бывшей жене, то соседки рассказали, что его мать умерла, а его отдали в детский дом. Он отыскал этот приют и долго не решался подойти, но теперь он хотел, чтобы его сын знал, что у него есть отец. Егор выслушал его и как не странно понял, что не злится на него, он рад, что в жизни у него хоть кто-то есть, что он не совсем один на этой земле.
После выпускного вечера они с отцом поселились в их с мамой квартире. Отец с судимостью не мог найти работу, отчаявшись, начал выпивать по вечерам и Егор понял, что будет только хуже.
Ему хотелось пойти в армию, стать военным, в детском доме они любили фильмы про спецназ, про крутых ребят из спецслужб, но он не мог оставить отца, и решил пока получить отсрочку и устроится на работу. Сделать нужную медицинскую справку ему помогла соседка Люба, которая работала в поликлинике. В военкомате сиротку пожалели и дали ему на год отсрочку. Жизнь шла своим чередом. Он устроился на работу подсобным рабочим, платили мало, но на хлеб им с отцом хватало.
Один вечер перечеркнул всю его жизнь.
Однажды вечером отец вернулся домой в хорошем настроении.
– Ты нашел работу – спросил Егор, улыбаясь, видя, как отец напивает песню и улыбается
– Нет, сын, но у нас с тобой скоро будет достаточно денег, чтобы ты пошел учиться, нам какое-то время не придется работать – и он начал рассказывать. Его сокамерник вышел на свободу, и теперь предлагает совместно пойти на дело. Есть несколько пансионатов в лесу, во время зимних каникул у них большой поток людей, но их не инкассируют, до рождества. Если в этот период ограбить кассу пансионата, можно хороший куш снять. Охрана у них обычная, не банк все-таки. Да и кто подумает, что средь бело дня кто-то может на такое решится, эффект неожиданности так сказать.
Егор слушал его и не верил своим ушам, отец опять хочет за решетку, неужели прошлый опыт его ничему не научил.
– Отец может, не будешь в это ввязываться, опасное это дело
– Если тебе страшно можешь не участвовать, мне казалось, у меня мужик растет, а не баба сопливая – отец махнул рукой и вышел из комнаты.