Зверь сжался ещё больше, поджав под себя пушистый хвост. Охваченные страхом желтые глаза пристально следили за резкими движениями белого существа, отслеживая любую возможную угрозу. Лапы нетерпеливо переминались в ожидании момента, когда можно будет сбежать.
Хруст костей и протяжный мужской стон – и перед лисицей уже лежит, морщась от боли, её человек. От радости зверь подскочил на груди мужчины и завилял хвостом, заставив его скрючится от боли.
Удивление и волнение на красно-желтой с белым морде вызвали короткий смешок герцога и очередной мучительной стон. Барон мёртв, а Лиса так и не стала человеком. Досада и раздражение вспыхнули с новой силой, но хотя бы нутро больше не бесновалось.
– Да, не может быть все так просто… – замер, поражённый внезапным озарением, Бастиан.
Всё сложилось в одну общую картину: его метания и злость на женихов Лисы, родовая сила, среагировавшая на девушку, демон, готовый защищать ценой своей жизни… Вестник Торийра Сверра о том, что новый кровный ритуал с очень сильным магом может любые перебить связи старого при условии смерти первого связующего. А закрепить человеческий облик можно с помощью единения с магическим алтарем, наполненным энергией, которой ей не хватает на удержание первой ипостаси оборотня.
Как все просто, оказывается, и так сложно…
Только нужно дозваться до Лисы. Ведь она там. Аурелия не стала бы его так подло обманывать.
Повернув голову к счастливо и поэтому быстро размахивающей хвостом лисице, Бастиан коротко усмехнулся и вновь скривился, зажав крепче раны от когтей вампира. Они уже не кровоточили, благодаря обороту и ускоренной регенерации, доставшейся от далёкого предка, но жутко болели.
А ведь Лиса однажды уже пожалела его… Вдруг это тот самый шанс?
– Прости меня, прости за все, – тихо выдохнул герцог, прикрывая глаза: «Дожили, Рейдж, взываешь к жалости, чтобы на тебя обратили внимание». – Как же я был не прав. Мне не загладить свою вину перед тобой никогда. Единственное, что я хотел бы сделать перед своей смертью – это вернуть тебе человеческое тело.
Он натужно закашлялся – трудно притворяться умирающим, когда не умеешь играть. Можно перестараться.
Лисица напряжённо замерла, подойдя ближе, и уткнулась в подмышку мужчины. Ее напугало странное поведение человека: только все было хорошо, он улыбался, но вдруг начал что-то говорить, кашлять и закрывать глаза. Это ей очень не нравилось.
– Ты – яркий огонёк в моей беспросветной жизни. Я так мало для тебя сделал и теперь уже больше ничего не смогу.
«Когда надо, красноречие пропадает. Одна банальщина! Она так никогда не поверит!» – Себастиан досадливо поморщился, удобнее устраиваясь, и простонал от боли.