– Ты знаешь, Мария, – он очень серьёзно на меня посмотрел. – В нашей семье есть ещё одно важное правило. Il faut rester fidele à ses convictions, это значит…
– Да, я знаю, что это значит, Гирш, но легко сказать «оставайся верной своим убеждениям, когда все вокруг твердят что не жилец!
– Давай попробуем вместе?
– Ты серьёзно? Ты правда это сделаешь ради меня?
– Для тебя? Всё что угодно, только пообещай мне больше так легко не сдаваться?
– Я постараюсь! А ты пообещай больше не теряться?
– Честное пионерское! Поехали домой или ещё кружок?
Сытый котёнок мурчал в гостиной. А мы неспешно пили чай при последних лучах бабьего лета. Мои ажурные блинчики с солёной карамелью ему понравились даже больше, чем те легендарные из кафе его детства.
Джо Дассен, как всегда, неспешно мурлыкал вполголоса свою вечную «Etsitun'existaispas».
Но я слышала иные слова с уже столь любезными моему сердцу интонациями человека из прошлого, который пришёл забрать меня в будущее.
Давай в Руан поедем, machérie!
Бросай Москву – она не краше,
Ты будешь называть себя Marie,
А для меня всегда – ты просто Маша.
Но это уже совсем другие двадцать восемь минут…