Мишенью для стрельбы сегодня сам он стал, И где закопан он – родные не узнают.
Опять уходит в ночь разведка.
За бруствером спокойно все.
Но так бывает очень редко,
Когда тихонько мы пройдем.
Нам помогают маскхалаты,
Но немцы все ж не дураки
И переполнены санбаты…
Пригнись пониже, мужики!
До нас две группы положили,
Они так в поле и лежат,
Их уж снега припорошили,
Им нет возможности назад.
А по весне они сугробом
Белеют там среди травы,
И не поставить им надгробий,
Здесь не поднять ведь головы.
Но фрицев мы, конечно, выбьем
И похороним всех тогда.
Ну а пока – здесь пули свищут, Но мы ползем в огне врага.
Нам «языка» добыть ведь надо
И возвратиться с ним живым,
А это будет нам награда, —
И мы ползем, ползем за ним
Под проволокой под колючей,
Среди лучей прожекторов…
Мы верим в наш счастливый случай —
Ведь нам везет на «языков»!
С завыванием входит в пике «мессершмитт», Воздух в клочья винтом разрывая.
Не шевелится больше пилот – он убит, Но машина об этом не знает.
Она тщетно хотела уйти в горизонт, Чтоб продлить себе жизнь хоть немного, Но не сможет помочь ей пилот – он убит, Он сегодня предстанет пред Богом.
То, что жизнью своей заплатил он в бою, —
Это стало ему наказаньем.
Не стоять ему больше в фашистском строю, Не вернуться ему уж с заданья.
И так будет со всеми, кто вдруг захотел
Быть хозяином нашего неба.
«Мессер», дымом объятый, в болото влетел
И в трясине исчез – будто не был.
Задача – взять их передок,
а как – никто не знает.
Опять в атаку мы встаем,
но сердце замирает:
Уж положили взвода два,
но к ним не подобраться…
Дожить бы только до темна —
и по-пластунски, братцы.
И вновь команда нам: «Вперед!», и снова дождь свинцовый.
Ну, враз поляжет еще взвод,
потом атака снова.
И сколько будет тех атак —
из нас никто не знает.
Но что же хочешь ты, мой брат, —
на фронте убивают.
Над полем боя вновь рассвет,
И на позиции тревожно.
И сколько ни прошло бы лет,
Забыть все будет невозможно:
Как шли в атаку в смертный бой, Как за страну мы умирали,
А дома ждали нас с тобой,
И мы, конечно, это знали.
Мы шли в атаку за страну,
Свои мы жизни отдавали.
В Берлине кончили войну.
Мы в это верили и знали,
Что мир опять придет в дома,
Война закончится, вернутся
Все те, кого ждала страна,
И в жизнь другую окунутся.
Блестят на кокарде крылья,
Горит между ними звезда,
Тогда молодыми мы были,
Когда началася война.
Мы многие не вернулись,
В своих самолетах взлетев,
В бою мы навечно уснули,
Пополнивши списки потерь.
Но мы ведь не зря погибали,
Идя в «мессершмитт», на таран, А те, кто остались живы, —