– И, правда, откуда?
– Прости, мне на самом деле жаль, что пришлось тебя обмануть! Я не хотел, то есть не хочу… Тьфу, не то говорю! – Вася, по-прежнему не глядя на меня, замолкает, подбирая слова, а я молчу: мне интересно, что он ещё скажет. – Да, я начал с тобой общаться, потому что папа попросил, но… ты мне правда понравилась, с тобой интересно, ты знаешь много о Неизведанных Землях, и… у нас есть шанс остаться друзьями?
– Друзьями? – удивлённо переспрашиваю я, и теперь глаза размером с монетку у меня. Поэтому, я с трудом скрываю насмешку, спрашивая: – А мы разве друзья?
– А разве нет? – смущается и мгновенно краснеет Вася, или мне только кажется? Как бы то ни было, сейчас он кажется милым…
Вася ведь мне нравится, а тут я такую подставу нашла! Или уже нет?.. А было ли вообще что-то?
– Не знаю! – честно отвечаю я. – Вот вообще понятия не имею!
Обидно до смерти, и даже шутка тут не помогает. Точнее, я пытаюсь пошутить, но впервые так яростно терплю неудачу.
К горлу покатывает ком, а внутри так и растёт желание либо врезать да побольнее за ложь, либо по-детски заплакать в ожидании, что кто-нибудь утешит.
Только я уже давно не ребёнок. Но и вариант «бить да побольнее» не подходит – нечего направо и налево руки распускать. Да и так колдуны не поступают: я ни разу не видела у них ни одной драки, а в земной школе что ни день, то кто-нибудь устроит потасовку.
Тут появляется вопрос: если ни заплакать, ни ударить – то, что тогда?
– Но, мне казалось, друзьями становятся по обоюдному желанию, а не когда одного принуждают к «сотрудничеству». Скажешь, не так? – мне интересно только одно – что Вася ответит.
– Так, – мальчишка опускает голову точно также как и его сестра пару минут назад. Видимо, это у них семейное!
– И?..
– И… – поражает меня догадливостью Вася, – отец на самом деле велел нам присматривать за тобой, но потом я понял, что на самом деле хочу дружить с тобой, Ань.
В его глазах столько искренности и надежды, но я пропускаю это мимо ушей. Сейчас ничего не имеет смысла, кроме как ложь.
– Тогда, может, я… Ты можешь меня простить? – он выглядит смущённым и если и играет роль, то играет её превосходно. Только мысль о вранье, причём таком наглом и очевидном, не даёт мне покоя. – Пожалуйста.
С другой стороны, а как бы поступила я?
Если бы отец попросил меня за кем-то присмотреть, то, как бы поступила я? Если бы была обычной колдуньей?
– Если ты правда этого хочешь, дай мне время остыть. Сейчас я слишком зла, чтобы думать головой, – признаю я совершенно искренне.
Васю такая прямота – ну, я думаю, что именно она, – сбивает с толку, но пронзительные, офигенно-голубые глаза по-прежнему смотрят с надеждой. Неужели он правда хочет дружить со мной? Я не понимаю, всё ещё злюсь, но теперь мне вдруг хочется принять решение в «его пользу». Ну уж нет, я должна подумать. Надо остыть, чтобы голове не мешала ни злость, ни эти до нереальности ярко-синие глаза!