– Не надо, я люблю полумрак.
Слуга налил им чай и удалился, а Распутин начал свою речь:
– Графиня, я видел много чудес на своём веку, но такого чуда как Вы ещё ни разу не встречал. Как только Вы появились на приёме, я весь вечер не мог отвести взгляда. Я почувствовал внутри Вас мощную энергию, и она притянула меня к себе.
Мария поёжилась от этих слов. Было такое ощущение, что она входит в состояние транса от его голоса. А Распутин улучил момент и взял её за руку. Она хотела отдёрнуть её, но у неё не хватило сил. Причём сил духовных, потому что её рука как будто примагнитилась к его руке.
– Вы очень красивы, – как ни в чём не бывало продолжил он. – Ваша красота божественна, и она должна принадлежать божьему человеку, то есть мне.
Он говорил что-то ещё, но она уже ничего не слышала. Своим голосом и прикосновением он загипнотизировал её. Очнулась она оттого, что кто-то назвал её по имени. Она открыла глаза и увидела, что Распутин стоит в дверях её спальни и смотрит на неё. Заметив, что она пришла в себя, он повторил ещё раз:
– Графиня Мария Дмитриевна, спасибо Вам за тёплую встречу, но мне пора.
Он вышел из комнаты, а Мария поняла, что лежит на кровати под одеялом. Она заглянула под него и не увидела никакой одежды. Её лицо залилось краской и она залезла под одеяло с головой.
Позднее она успокоилась и подумала, что всё как-нибудь само образуется и в скором времени забудется. В городе никто ничего не должен был узнать о случившемся. Мария продолжала ходить на приёмы, но Распутина на них она больше не встречала.
Некоторое время спустя стало ясно, что скрыть от людей эту тайну всё-таки не получится – она забеременела. И её наполнила огромная ненависть к Распутину. Это он виноват в том, что её жизнь теперь не будет прежней. Она совсем перестала выходить из дома. Ей было стыдно, и не хотелось, чтобы кто-нибудь знал о её связи с этим человеком. Единственным, кто знал правду, был её верный слуга Панкрат. Но он никогда в жизни не выдал бы её тайну, ведь он был верен ей так же сильно, как когда-то был верен её родителям.
Более четырёх месяцев она ненавидела Распутина, а вместе с ним и его ребёнка. И вот сегодня пришло озарение. Она ясно поняла, что это её дар, а не проклятие. У неё будет сын, она это точно знала. И первыми словами, которые она произнесла сыну, поглаживая свой живот перед зеркалом, были слова о его отце:
– Мой горячо любимый сын. Когда ты вырастешь, ты будешь обладать такой же мощной внутренней энергией, как и твой великий отец. По-другому и быть не может.