– Я хотел предложить кофейню, но от твоей идеи мне теперь покоя нет, -вновь вышагивая рядом, хохотнул он.
– Я тебе не гожусь.
– Ты мне или я тебе?
– Мы друг другу.
– Ох как все запущено…Ну, будем работать. Чем я не люб?
– Ты, конечно, не раз бывал на горной вершине?
– Случалось. А какие в горах закаты! И рассветы. Я бы хотел встречать их с тобой…
– Помнишь то чувство, когда стоишь на краю, а под ногами пропасть. Один шаг и…
– Какие-то у тебя мысли суицидальные… Надо же быть полной дурой, чтобы шагнуть.
– Вот и так думаю. Посему ты направо, я налево.
– Не понял.
Тимур резко остановился. Заглянув ему в лицо, я сказала легко:
– Ты и есть пропасть.
Ненадолго отстав, он вновь оказался рядом. Чему-то радуясь, говорил:
– В большинстве Голливудских фильмов, те, кто прыгают, обретают любовь.
– Ага, а еще сокровище.
– Класс! Любовь и сокровище – это же отличная комбинация!
– Наверное. Только ведь то кино. На разбитых о камни героев, проклятые ими мечты, зритель смотреть не пойдет. Денежку за билет не отдаст и киностудии кассу не сделает. Приходится придумывать то, чего нет и быть не может.
– А если может?
– Слишком много «если».
– Хорошо, с тобой понятно. Трусишь. Немного терпения с моей стороны…– Тимур прищурился и вздохнул. – Очень много терпения и усердия с моей стороны и шанс у нас есть. Со мной то что не так? Ты мне нравишься аж сам себе не верю как!
– Так, ведь я не блондинка. Априори не твой тип.
– Глупость.
– Да? Считала, ты любишь таких как Анна. Опасно-красивых, отчаянно нуждающихся в спасении и защите.
– О ней мы говорить не будем, – отрезал он и ничто не указывало на чувства его и мысли.
– Не будем. По больному не бью.
– К вопросу о болезнях, -окинул меня взглядом и поморщился он. – У тебя теперь не только нос красный, но и губы синие.
– Супер. Я во всем оружии. А ты просто бог комплиментов.
– Я в словах несилен. Только в деле.
Ухватив меня за руку, он прибавил шаг. Да так сильно, что я едва за ним успевала, спотыкалась, но вырваться из сильных ручищ не могла. Особо сильно возмущаться тоже не успевала так, как старалась не упасть и не угодить в лужи то покрытые тонкой обманчивой корочкой льда, то превращенные в настоящий каток.
Гонка кончилась столь же внезапно, как и началась. Вбежав вверх по ступенькам, мы оказалась в каком-то помещении. От быстрого бега и обжигающе-холодного воздуха, дыхание мое сбилось. Говорить пока не получалось только, кое-как дышать. Тимуру же все было нипочем. Он стал ворковать с какой-то девицей, но смысл их беседы до меня не доходил.
Ткнув мне в лицо какую-то тряпку, Тимур спросил радостно: