– Я замечала… – она была на грани истерики. – Я ведь, дура, считала, что это со мной проблемы, что я свои мысли произношу вслух, думаю вслух. Но теперь-то я понимаю, – она закричала, – это не я, это ты ненормальный. Ты, оказывается, все время знаешь, о чем я думаю. Это неправильно! Это бесчестно, в конце концов. Мы не можем больше жить под одной крышей. Это не жизнь. Я уйду от тебя. Прямо сегодня соберу вещи и уйду.
– Марина… – он хотел объясниться. Взял ее за руку.
– Не трогай меня. Я просто не смогу жить с тобой в одном доме. Все. Точка.
На кухню вбежала Лера.
– Мам, ты чего? Что случилось? Ты кричишь на папу?
– Валерия, я ухожу от твоего отца.
Марина называла дочку полным именем в двух случаях: если была очень рассержена или очень взволнована.
– Как уходишь? – Лера удивленно посмотрела на мать и обратилась к отцу: – Пап, вы из-за чего поругались?
– Не имеет значения, из-за чего мы поругались, – ответила ей Марина, – важно то, что я ухожу. Пока побуду у бабушки с дедушкой. Ты можешь жить с отцом, если хочешь. Здесь школа. Закончишь год, потом посмотрим.
– Но я хочу жить с вами обоими.
– Вопрос решен.
Жена не терпела возражений. И Лера не решилась протестовать.
– Надеюсь, ты не будешь считывать свою дочь? – обратилась Марина к Антону, нехорошо улыбаясь.
– Марина… – он пытался возразить.
– Нет, ты ответь! Ответь! Или ты только на мне эксперименты проводишь?
– Чего-чего? Мам, пап, вы о чем? Что значит, считывать? Какие эксперименты? Родители, вы мне можете объяснить, что здесь происходит?
Марина заплакала и пошла собирать чемоданы. Антон обнял дочь и сказал, что дети не должны страдать из-за ссор взрослых, потому что дети – это самое главное. Банальность… Но ничего лучшего в тот момент он придумать не мог.
С тех пор прошло три месяца. Марина заходила в их дом только два раза: за оставшимися вещами. Потом у нее появился Саша. Тот ли это Саша, который иногда проскальзывал в ее мыслях, или другой, Антон не выяснял.
Маринку он любил, да. И хотел бы ее вернуть. Но ничего не делал для этого. Лерунчик пользовалась ситуацией и неплохо себя чувствовала: жила на три дома – у бабушки с дедушкой, у мамы с Сашей и у папы. Все старались угодить девочке, чтобы смягчить психологическую травму – развод родителей. Ситуация, действительно, была непростая и неправильная. Валерии пятнадцать лет, трудный подростковый возраст, ей нужны внимание и любовь мамы и папы. Но Лера, как понял Антон, особо не переживала. Ее любили, и это было для нее главное.
Вот кого ему ни разу не удавалось «прочитать» – это свою дочь. Сколько он ни пытался – не получалось. Лера ускользала от его дара. Ему даже казалось, что это она угадывает его мысли. Иногда она так внимательно смотрела на него, прищурив глаза, что у него закрадывалось сомнение: а не передались ли ей – любимой дочери – эти необычные способности?