— Да, папочка
Я застонал. И в награду для нее — нет, кого я обманываю, для себя тоже — глубоко погружаюсь в нее. Еще пара глубоких толчков, и я выхожу из нее, затем снимаю штаны и иду на кухню. В одном из шкафов нахожу банку кокосового масла и наливаю немного в миску.
Вернувшись, нахожу Анджелину в той же позе, в которой оставил — она не пошевелилась.
— Хорошая девочка, — мурлычу я, зачерпывая немного кокосового масла и обильно растирая его вокруг ее ануса.
Она вздрагивает, но не напрягается и не двигается с места.
— Держу пари, у тебя самая тугая попка в истории всех попок, — бормочу я, вводя хорошо смазанный палец в ее заднее отверстие. — Все эти крутые повороты и глубокие изгибы.
Ее хриплый смех окружает меня.
— Пируэты и плиссе. Да, мои ягодицы, наверное, стали как сталь. Значит, мне будет больно…
— Ни за что. Больно не будет, ангел. Я никогда не причиню тебе боль. Особенно, если ты не хочешь этого. — Я снова шлепаю ее по заднице.
Боже, как мне нравится звук шлепающей руки по ее умопомрачительной заднице.
Анджелина стонет в одеяло.
Я ввожу второй палец в ее попку и массирую тугое колечко мышц, раздвигая, подготавливая для члена.
Я смазываю член и прижимаю головку прямо к ее входу, широко раздвигая ее ягодицы.
— Сделай глубокий вдох, детка.
Она делает его.
Я смеюсь.
— Глубже.
Она тоже смеется.
— Глубже, поняла. Ладно. — Вдыхает.
— Теперь медленно выдыхай и расслабься. — Я оказываю мягкое давление, когда она выдыхает, но не отодвигаюсь. — Оттолкнись от меня, ангел. Как будто ты пытаешься вытолкнуть меня, а не впустить. Вот так. — Мышцы сфинктера раскрываются, и постепенно ввожу головку члена. Протягиваю руку под ее бедра и ласкаю клитор, пока вхожу, доставляя ей удовольствие, в котором она нуждается, чтобы впустить меня.
И вот я уже в ней. Не двигаюсь, только ласкаю бугорок, пока она привыкает к проникновению.
— Хорошая девочка. Детка, ты приняла весь член. В свою тугою попку танцовщицы. Ну как тебе?
Она тяжело дышит.
— Давай медленно.
Я целую между ее лопаток.
— Непременно, детка. Тебе приятно?
— Отчасти. Да. Да, папочка.
О боже. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не врезаться глубоко, но сдерживаюсь, пот выступает на лбу, бедра дрожат от усилий.
Она нужна, нужна, нужна мне.
Я немного отстраняюсь, затем снова ввожу член, обращая внимание на ее реакцию.
Похотливый стон.
Я повторяю.
— Джаред.
Легкая дрожь в ее голосе говорит мне, что она близка к оргазму.
Я погружаю член в ее задницу медленными, уверенными и плавными предсказуемыми движениями.
Ее дыхание становится короче, каждый выдох скрашивает легкий стон.