Может, я тоже хочу быть волком?
Нет, дело не в этом.
Я хочу его.
Я хочу оставить его.
Навсегда.
Слезы застилают мне глаза.
Почему это не может сработать?
Джаред
Анджелина выглядит подавленной после того, как увидела моего волка. Может, она, наконец-то, поняла, насколько я нечеловек. И что мы не можем быть вместе. От этой мысли я не должен чувствовать себя таким чертовски отчаянным, но это так.
Она вплотную прижимается к моей спине во время спуска с горы, и в ней чувствуется привкус меланхолии, как будто ей будет не хватать близости.
Это прощание?
Твою мать.
Боюсь, что так.
Я отвожу ее к дому, и мы медленно входим.
— Так что у тебя запланировано на вечер?
Я видел, что у нее на телефоне отмечено время, но не указано, для чего. Это было регулярное свидание в воскресенье вечером.
— О, эм, ничего особенного, — говорит она. — Ты будешь здесь?
Я замираю от странного напряжения в ее голосе.
Она только что солгала мне?
Когда она смотрит на меня, в ее выражении лица сквозит чувство вины.
Я ошеломлен, насколько это больно. Невероятно. Как будто меня только что сбил грузовик.
— По воскресеньям я обычно ужинаю с родителями.
Это правда. Но боль не ослабевает. Она усиливается. Потому что Анджелина озвучивает то, что я всегда знал, но каким-то образом обманул себя, поверив, что это неправда.
Я недостаточно хорош.
Не для родителей Анджелины, которые хотят для нее лучшего. Может, я и хорош для двухнедельной интрижки, но я не тот парень, которого она приведет домой.
Никогда.
Я засунул руки в карманы.
— Да, я понял. Круто.
Мой голос звучит придушенно. Желание ударить что-нибудь огромно.
Или сменить облик и убежать.
— Да, мне нужно заняться делами. Увидимся позже.
Я направляюсь к двери. Буквально не могу выдержать больше ни минуты рядом с ней, потому что меня душит потеря.
Что глупо, потому что она никогда не была моей, чтобы терять.
Но это к лучшему. Ведь я только что начал задаваться вопросом, действительно ли она моя пара и смогу ли понять, как все устроить в свою пользу.
Ответ — нет.
И я знал это с самого начала.
Так что уходи. И хотя это убивает меня, мне придется нарушить свое слово и стереть ее память. Может, я смогу заставить ее согласиться. Вот это должно быть моей единственной и верной задачей.
Да и нужно перестать ее трахать.
Убедить ее забыть.
Наши воспоминания.
— Джаред.
Я останавливаюсь в дверях и оглядываюсь, придавая своему лицу, как надеюсь, приветливое выражение.
— Да?
— Это было бы просто неловко перед родителями…
Я машу рукой.
— О, я знаю. Поэтому буду держаться подальше от твоих волос. Увидимся позже.