После академии меня назначили замполитом на боевой противолодочный корабль. Я постепенно, в течение двух лет, начал подготавливать личный состав к своим взглядам и пониманию сегодняшнего положения в стране. Большая часть матросов и офицеров разделяли моё мировоззрение. Они первый раз в жизни общались с таким не правильным замполитом. Как уже было сказано, общаться в камбузе – одно, а решиться и выступить – совершенно другое. Но к моему большому удивлению, меня поддержали все матросы и большая часть офицеров. Восьмого ноября, два года назад мы организовали общее построение на палубе корабля, и я зачитал своё воззвание и план действий. Не согласным, коих оказалось не так много среди офицерского состава, предложили спуститься вниз в каюты. Капитана корабля, я нейтрализовал заранее, заперев его в нижнем помещении. Правда, одному мичману удалось спрыгнуть за борт и добраться до ближайшего судна. Но это ничего не меняло. Я уже передавал по всем каналам связи наши намерения. Решили идти в Ленинград, и там требовать предоставить мне возможность выступить по телевидению с критикой на действующую власть.
Валерий Михайлович остановил своё повествование и полез в баул за новой пачкой сигарет. Я смотрел на него, как заворожённый. Капитан не был похож на революционного лидера с первого взгляда. То, что он – офицер советской армии, соответствовало его внешности, но что – бунтарь, никак не вязалось в моём сознании.
– Скажи ка мне, Валера, – «Мокрый», на правах хозяина взял слово, – ты говоришь, служил на боевом корабле. Значит, и пушки у вас были? Ну, снаряды там, торпеды всякие.
– Нет, не было. Весь боекомплект, кроме личного оружия, мы выгрузили на береговых складах специально, чтобы обозначить наше мирное выступление.
– Дальше можешь не рассказывать, – Николай сплюнул на бетонный пол, – Я сам продолжу. Через три четыре часа военные начали вас расстреливать с воздуха и кораблей, требуя остановиться и сдаться. И после первых выстрелов, вся смелость ваших морячков поиссякла, и они тебя продали. Правильно?
– Ну, как-то так…, – капитан запнулся от неожиданного комментария «Мокрого» и удивлённо посмотрел на него.
– Дурак ты, Валерий «Михалыч»! Прости меня, конечно, но другого определения тебе нет. Вроде, говоришь, академии заканчивал, должен умным быть. Может ты и умный, но опыта жизненного ноль, как и понимания сегодняшней действительности. Вот, скажи честно нам с Лёхой, положа руку на сердце, во сколько процентов ты сам оценивал успех вашего предприятия?
– Процентов на семьдесят. Мы же не вооружённый переворот собирались сделать, а мирно выступить, указав на ошибки власти. У меня и в мыслях не было, что они отдадут приказ на уничтожение.