— Ох, Лесс, красота какая, — прошептала я, приподнимая платье и прикладывая к себе. — Оно просто невероятное.
— Если нужны украшения… — начала подруга, которая не торопилась открывать свою коробку, теребя в руках конверт с двумя приглашениями.
— Нет, у меня есть. Пусть фамильные украшения Альбери достались Форману, у меня имеются свои.
Я продемонстрировала ей шкатулку, в которой лежал сапфировый гарнитур. Да, не сильно дорогой и вычурный, но безумно любимый. Его купил отец, когда я родилась. Кулон, колечко, аккуратные сережки-капельки и множество заколок, украшенных небольшими синими камнями.
— Не передумала? — осторожно спросила Лесс, открывая свою коробку, в которой лежал необыкновенной красоты наряд нежного персикового оттенка.
— Нет, — ответила я, укладывая свое платье на кровать и любовно расправляя складки.
— Смелая ты, Ник.
— Нет. Но мне пришлось такой стать.
— Папа прибудет к семи вечера и лично отвезет нас на бал.
— Как он отреагировал на мое присутствие?
Не хотелось становиться причиной конфликта подруги с отцом.
— Нормально. Для него самое главное, что я, наконец, согласилась посетить светское мероприятие, — фыркнула Лесс. — Все еще надеется, что я вызову интерес у кого-то из аристократов.
— Не лишай его надежды.
— Постараюсь. По крайней мере, пока.
К шести часам я была готова.
Распустила и до блеска расчесала волосы, отчего они непокорными каштановыми волнами легли на плечи и грудь. С помощью подруги украсила заколками, и те сияли в прядях словно крохотные звездочки.
Надела платье, перчатки, обула туфельки и даже решилась на легкий макияж: подкрасила черным карандашом глаза, оттенила их синей краской на веках, провела легким блеском по губам. Отложив в сторону блеск, придирчиво осмотрела себя в высоком зеркале, которое стояло в углу комнаты.
«А ведь я действительно похожа на маму, — подумалось мне в тот миг. — Формой лица, каштановыми локонами, пухлыми губами, носом и разрезом глаз».
Только у мамы глаза были красивого ярко-бирюзового оттенка, а мне цвет достался от отца — темно-карий, словно расплавленный шоколад.
— Какая же ты все-таки красивая, Ник, — вздохнула Лесс, подходя ко мне.
В ее голосе не было ни капли зависти или горечи, а во взгляде сияли чистый восторг и искренность.
И как я раньше не замечала, насколько прекрасный она человек? Почему позволила предрассудкам затмить ее душевные качества?
— Не в красоте счастье. И ты выглядишь ничуть не хуже меня, — улыбнулась я, а потом, посерьезнев, попросила: — Пообещай, что поможешь мне, сделаешь все, что бы я ни попросила.