Мы свернули с дорожки и зашагали прямо по газону. Трава была мокрой и скользкой, что еще сильнее замедлило скорость. Падать мне категорически не хотелось.
Если мокрые туфельки никто не заметит, то объяснить зеленые пятна на юбке я не смогла бы. И даже высокое положение отца не спасло бы тогда от позора.
— Скоро узнаешь, — туманно отозвался он.
— Филипп, ты же знаешь, что так нельзя. Если нас увидят… — попыталась остановить его.
Не очень успешно, если честно. Может, потому что на самом деле не хотела этого делать.
— Ты моя невеста.
— Не невеста, — поправила я. — Ты же знаешь…
Он на мгновение остановился, чтобы бросить на меня тяжелый взгляд.
— Знаю, — ответил Филипп, снова возобновляя движение и продолжая удерживать меня за руку. — Пока являешься студенткой магической академии, ты не можешь выйти замуж или с кем-то обручиться.
— Таковы правила. — Я виновато улыбнулась, смахивая с лица локон. — Да и осталось совсем немного. Каких-то три с половиной месяца. Я сдам экзамены, получу диплом, отец выкупит его у академии. И мы наконец сможем быть вместе.
— Мы пришли, — сообщил вдруг мужчина, и мы вновь свернули за очередной куст.
— Ох, Пресветлая, как же красиво, — прошептала я, с удивлением рассматривая открывшийся перед нами вид.
Небольшое озеро правильной округлой формы, в темных водах которого красиво блестели сотни звезд. А рядом на берегу одинокая ива с белой скамейкой, которая ярким пятном выделялась на темном фоне.
Вокруг стояла такая тишина, что можно было расслышать плеск волн и шелест листвы.
Безумно красивое и жутко романтичное место.
— Никогда здесь не была, — прошептала я, медленно направляясь в сторону скамейки, которая странным образом манила к себе.
— Я знал, что тебе понравится. Пойдем быстрее.
Филипп шел следом на расстоянии в пару метров. Но я все равно чувствовала его близость, и от этого сердце замирало еще сильней.
Остановившись у скамейки, я провела пальцами по спинке.
— Сколько дней мы не виделись? — хрипло спросил он, становясь за спиной.
Мужчина легко поймал мою руку и поднес к губам, осторожно и нежно касаясь каждого пальчика.
Мне не следовало ему этого позволять. Мы и так зашли слишком далеко, но отказать я не нашла сил.
— Две недели, — едва слышно ответила, радуясь тому, что здесь слишком темно, и он не сможет разглядеть румянец на моих щеках и блеск в глазах.
«Какой же он… совершенный».
У Филиппа не имелось ни единого изъяна: сын графа, занимающего не последнюю должность в королевском совете, умный, отважный, сильный, а какой красивый.
И он принадлежал мне.
— Если бы не твой дар, — со вздохом прошептал он.