− И как? Ты что-то увидела? — интересуется мой хранитель, будто не прочёл всё в моих мыслях.
− Нет, − признаюсь неохотно, разглядывая гравировку на золотистой поверхности плиты.
Подхожу к ней ещё на пару шагов, становясь почти вплотную на расстояние вытянутой руки. Плита настолько громадная и высокая, что, запрокинув голову, я почти не вижу верхнего края, утопающего в тенях.
Чувствую себя жалкой соринкой, посмевшей нарушить покой божественной обители.
Сердце стучит в груди набатом. Энергия этого места вибрирует вокруг меня, пульсирует в моей крови, напитывая, будоража, нашёптывая что-то неуловимое и зовущее. Меня снова тянет вперёд. И настолько хочется прикоснуться к испещрённой узорами поверхности, что ладони буквально зудят.
− Когда я была здесь с Повелителями, они одновременно приложили к этой плите руки, − произношу тихо, обращаясь к Чотжару, застывшему позади меня. — И прямо посередине неё появилась борозда, когда дверь проявилась. Я тогда ждала в стороне. Они мне так велели. Но буквально мгновенно почувствовала очень сильное притяжение. Меня тянуло к этой двери. Очень сильно. И сейчас тянет.
− Ты Повелителям рас-с-сказывала об этом?
− Нет, − качаю головой. − В тот день случилось столько всего, что этому моменту я не придала значения.
− Зря.
− Знаю. Всё бы отдала сейчас, чтобы знать их мнение по этому поводу.
С губ срывается полный досады вздох.
− У тебя ес-с-сть ещё один экс-с-сперт по всем вопросам, кас-с-сающимся Абсолюта, − напоминает мой хранитель.
− Я помню, и обязательно с ним проконсультируюсь. Потом.
Есть у меня подозрение, что Сэтору не одобрит моё спонтанное решение отправиться сюда. Он ещё больший параноик в том, что касается моей безопасности, чем мой хранитель.
− Чотжар, я думаю, что мне нужно тоже прикоснуться к этой плите. Чувствую, что должна это сделать, − ставлю в известность на-агара. Раз уж обещала быть осторожной и послушной. — Как думаешь, это безопасно?
− Я ни разу не слышал, чтобы прикосновение к Воротам сердца Маран-Дэш причиняло кому-либо вред. А ты ещё и Око Абсолюта. Не думаю, что он захочет тебе навредить, − задумчивым тоном, успокаивает мои сомнения Чотжар.
Что ж, тогда я могу с чистой совестью пойти на поводу этого странного внутреннего притяжения, от которого уже невозможно стоять на месте.
Как перед прыжком в омут, я набираю в грудь побольше воздуха и решительно делаю последний шаг. Подняв ладони, без раздумий прижимаю их к поверхности плиты. Там, где, как мне кажется, делали это Са-оир с А-атоном два месяца назад.
По венам словно электрический ток пробегает.