Возможно, тогда я и смогу наконец убедиться, что ничего особенного в ней нет. Что это всего лишь экзотическая игрушка моих вечных соперников. Запретный плод.
Выдыхаю, наконец успокоившись.
Да.
Скорее всего так оно и есть. Абсолют её одарил лишь потому, что разум землянки оказался достаточно гибким и внушаемым. Ведомым. Идеальный сосуд.
И если она позволяет Повелителям себя вести во всём, то, возможно, позволит и мне. Возможно, я смогу пробраться в её разум, если правильно сыграю на слабостях. Пожалуй, тут и мой физиологический интерес к ней может сыграть мне на руку. Женщинам нравится быть желанными…
Тихий шорох в абсолютной тишине почти оглушителен.
— Всё караулишь, Чотжар? Как верный цепной монстр Повелителей? — разворачиваюсь я к безмолвному.
Раздражает этот бронзовый. Слишком хитёр, коварен и бдителен. Всё видит, всё знает. И стережёт Лину, самое главное сокровище императоров. Кривлюсь насмешливо:
— Хотя нет, подожди. Теперь ты хранитель их сэ-авин. И каково это, наследнику одной из сильнейших линий Бронзового Дома, стать нянькой для безродной девчонки?
На-агар в ответ лишь язвительно скалится, облизывая острые клыки длинным языком. И демонстративно показывает мне на ступеньки, требуя уйти.
Хм. Что ж, я уйду.
Всё равно ненадолго.
Лина
Со сводчатого потолка, теряющегося где-то в вышине, на нас льётся ослепительный свет. Мы буквально окружены им. Свет обтекает нас троих, отсекает от подданных, собравшихся в главном храме Тэрстани, и одновременно с этим будто превозносит над ними. Над всеми. Даже меня, как часть одного целого.
Шаг за шагом мы поднимаемся к огромной статуе Абсолюта. Мои сэ-аран и я. Между ними. Держась за них. Черпая в их величии силу.
У подножия статуи нас ждёт главный жрец. Глава Просвещённых и Глас Абсолюта. Сэтору. Вынырнув из теней, шагает нам навстречу. Собранный, отстранённый.
− Приняли ли вы силу Абсолюта, наследники Императорского Дома? — торжественно спрашивает он, когда мы оказываемся на предпоследней широкой ступеньке.
Тут А-атон и Са-оир отпускают мои руки, и я плавно опускаюсь на колени, как и должна по обычаю. Склоняю голову, демонстрируя, что приму любое решение своих сэ-аран. Белая юбка шелковистым ворохом ложится вокруг моих ног. Тяжёлый чёрный шлейф, усыпанный драгоценными камнями, как ночное небо звёздами, больше не тянет так сильно назад.
− Приняли и разделили, − в один голос провозглашают мои мужья, синхронно ступая на самую верхнюю ступеньку.
И эти слова пробирающим до дрожи рокотом возносятся под высокие своды, звенят в воздухе. Неотвратимо, как клятва.