— Ага,—я кивнула, с каждой минутой чувствуя себя все нелепее, и подняла руку, поманив невидимого зверя и поворачиваясь лицом к двери.— Корица, идём.
И тут за спиной грянул хохот.
Подпрыгнув, чувствуя, что сердце готово вырваться из груди, я опять повернулась к этим странным, нелогичным созданиям.
— Нимед, что происходит в твоём доме? — блондин хохотал, согнувшись и для устойчивости придерживаясь за край стола.— Она сломала защиту твоего дома, навела полнейший бардак в кабинете. А ещё дала имя твоему псу. И он отзывается! Нет, ну как ты это допустил?
Я с удивлением посмотрела на синеглазого и отчаянно покраснела. На лице фея, выражающем крайнюю степень страдания, можно было без труда различить досаду и злость. И все это относилось ко мне.
— Идём, идём Корица,— тихо позвала я, медленно выползая из кабинета, чтобы не спровоцировать еще чего-нибудь неожиданного и крайне нежелательного.
— Если ты кому-то про это расскажешь…— с тихой угрозой раздался голос синеглазого, и дверь вдруг захлопнулась, напугав меня еще больше.
Одной рукой держась за сердце, второй придерживаясь за Корицу, я медленно побрела в сторону кухни. Эта ситуация определенно требовала хорошей порции чая. И плюшек.
Без них мне этот день не пережить.
На пару с Кетом защиту мы выставили минут за двадцать, но времени на проверку дома уже просто не было. В отсутствии Эдлиназары, на нас двоих рухнуло непомерное количество дел. И если большинство из них были налажены достаточно хорошо и требовали только периодического контроля или волшебного пинка под чей-нибудь крылатый и излишне ленивый зад, то прибытие рогатых выпадало исключительно на нашу ответственность. Тем более, что именно мы настаивали на этом решении.
Заперев кабинет от греха подальше, не желая потом находить остатки золы среди важных документов или на поверхности артефактов, свойства которых та могла запросто исказить, я двинулся вслед за Кетом в Зал Перехода.
Старые, потёртые кресла стояли тут уже пару десятков лет, как и листья, что перекатывались под ногами, но все равно каждый раз меня охватывало чувство легкой брезгливости, настолько побитый и истёртый бархат контрастировал со всем остальным убранством поместья.
— Твоя последняя тоже доставляла столько неприятностей?— активируя единственную пространственную дверь в доме, уточнил у друга.
— Да нет, —покачал головой Кет.— Особых сложностей не было. Первые пару дней только все кланялась и пресмыкалась, как все эти городские дурочки, что толпами шастают по лесу в Самайн. А потом как-то нашла самый подходящий для себя вариант услужения, заявившись ко мне в спальню среди ночи.