– Ну, ты тогда иди, – почему-то шепотом сказал Воробьёв. – Домой сразу иди.
С народом по пути не веди бесед. С милицией вообще не разговаривай. Стороной обходи. Адрес твой я из тетрадки переписал. Жди. Завтра часов в девять за тобой придёт наша машина. И мы здесь с тобой начнем творить шедевры за двумя подписями. Не против?
– А то! – попрощался Ваня, нацепил кепку, сделал ручкой и ушел, обрадованный перспективой. По дороге домой он видел в синем небе образы почётных дипломов за первые литературные премии, золотую звезду Героя труда и, как все крупные люди, бюст свой на въезде в Зарайск.
Спал он плохо. Или вообще не спал. Снилась ему эта вся небывальщина или явственно присутствовала в натуре – не вдумывался он. Разные люди и какие-то ещё «не пойми кто» всю ночь приходили по очереди, а баба одна как-то в окно влетела открытое. И все Ивану разные советы выдавали и наказы наказывали.
– Ты, Ванёк, дуй из дома немедля прямо в подштанниках и без обувки. Поспешай. Не трать время. Его почти нет у тебя, – говорил, наклонившись, мужик, в белую простынь завернутый. Босой, но с розовым, свежим, как роса утренняя, лицом. Не пил, видать, даже квас, не то чтоб пиво. И крылья за спиной у него топорщились. То ли от бабочки, то ли от стрекозы. – Утром увезут тебя в «дурку», в психиатрический, по науке, диспансер. На старой скорой помощи с решетками. А я твой ангел хранитель Самоедов Дмитрий. Жил правильно, потом в рай попал. Господь твоим ангелом хранителем назначил. Жалование так себе. Сто послереформенных. Но мы, ангелы, не за мзду ратуем, а за сохранность от напастей наших клиентов. Так что, беги. В «дурке» тебя заставят таблетки жрать. А от них можно стать полным дураком.
– А я кто? – удивился Иван и подкинул ангела под потолок, где он завис, трепеща крылышками. – Ангел мой, а не знаешь ни фига про подопечного. Я-то и есть Иван-дурак. Без таблеток ихних. Мне без разницы куда ехать – в диспансер или в литературное объединение. Меня сэр Джон Александр Синклер, генерал британской армии, который возглавляет Секретную разведывательную службу. SIS – по-нашему, убедительно умолял за год коммунизм построить. Они его развалить жутко хотят. А вот я назло лично ему сам так светлое будущее отстрою и укреплю, что атомной бомбой не взорвешь. Тут не думать надо, а делать. И сделаем! Надёжных мужиков, думаю, в диспансере с лихвой. Слышал я, что лучших людей сюда свозят. Так что коммунизм построим. Так и передай Богу при встрече, хотя ему поровну. Что коммунизм, что капитализм.
Ну, а у меня и без коммунизма дел полно. Вот литконсультант Воробьёв из газеты книжку от меня ждёт. Роман «Люди, сидящие в проруби»! Могу я их обоих подвести? No! Never! – как говорят у нас в Лондоне. Лети давай. Мне в «дурдоме» и коммунизм построить полегче будет, и роман написать с натуры. Здесь народ свой. Дураки. Толку, говорят, с них никакого. Это умники так считают. А с дурнями то как раз полегче светлое будущее клепать. Потому, что оно – неизвестно что такое есть, это светлое. Значит умным надо без пользы соображать, что требуется шибко умное совершить. Чтобы каждому по потребностям перепадало, а каждого поработать можно было только вежливо попросить. Мол, есть ли у тебя, гражданин, желание бесплатно вкалывать, когда у тебя уже всё дармовое есть по твоим потребностям? Не… Я народ знаю. Дай ему где жить бесплатно, жратвы – какую организм принимает, водку неразбодяженную, одёжку хорошую и ковры с хрусталём – так раскудрявится народ, влёжку повалится на кроватки. Ну а если ещё да по паре телевизоров на семью по потребности, так хрен он вообще пальцем после этого шевельнёт. А когда всё сожрётся, побьётся и порвется – буза поднимется. Обещали рай земной вечный? Коммунистическое слово держите, бляха! Давайте нам рай ещё много, много раз!!!! Не отлынивайте от заботы о родном народе!