— Тогда не проигрывай.
— Как? Мне придется отказаться.
— Зачем? Все будут говорить, что ты боишься снова с ним соревноваться. Джон, ты должен доказать, что твоя победа на Олимпиаде не случайность!
— Ты издеваешься? Мы оба знаем, что это не так! Я проиграю, и все станет ясно! Все поймут, как я выиграл Олимпийское золото!
— Ты думаешь, он настолько сильный соперник? Штоколов не тренировался год, у него много травм, опять же возраст… Нового он ничего не покажет. Ты должен просто выучить его каскады прыжков и все! — пожал плечами пожилой человек.
— И все?! Даже если я не буду спать и есть, не факт, что это получиться! Тренер, я не могу…
— Придется. Мало того, что ты должен участвовать, ты должен и победить! Иначе, все, что мы делали ради твоего Олимпийского золота — напрасно! Мало его иметь, нужно и отстоять его! Усилим по возможности каждый каскад четверным прыжком и все будет отлично!
— Я себе все ноги переломаю!
— Лучше сломанные ноги, чем карьера! Мировое имя просто так не дается. Докажи, что ты чего-то по-настоящему стоишь!
— Я буду стараться, — покорно согласился Джон.
***
— Какая ты сегодня красивая, — первое, что сказал Лене Кирилл, как только перешагнул порог квартиры после очередной тренировки.
— Спасибо, — улыбалась Лена.
— Просто светишься вся изнутри.
— Я очень счастлива.
— И почему, если не секрет?
— Кирюша, у нас будет ребенок! — прямо, не скрывая радости, сообщила Лена.
— Что? Ты беременна? — настороженно переспросил Кирилл.
— Да. Уже шесть-семь недель.
— Кошмар! — обхватив голову руками, выдохнул Штоколов.
— Что? Ты не рад? — опешила Лена, до этой секунды, будучи уверенной в том, что Кирилл начнет носить ее на руках, узнав о том, что станет папой.
— Ты несовершеннолетняя! У меня Чемпионат мира через девять месяцев, я и так окажусь под прицелом журналистов, а тут еще рождение ребенка от несовершеннолетней девочки? Ты представляешь, какой шум поднимется?! — всплеснул руками Штоколов, не скрывая свое негодование, — Все, это будет конец!
— Но никто же может не знать, никто же сейчас не знает, что у нас роман, так же не будут знать и про ребенка…
— Как не будут знать? Я, по-твоему, похож на человека, который не признает своего ребенка? Или ты хочешь, чтобы я его потом усыновлял? Ты вообще подумала, что нас ждет? Твоя спортивная карьера, твоя учеба, на всем можешь поставить крест! Моей репутации придет конец! Да меня посадят, в конце концов, за совращение малолетней!
— Сажают, если до шестнадцати, а мне уже было…
— А кто станет разбираться?! Да даже если не посадят, что обо мне начнут говорить? Что я педофил?!