Она посмотрела в сторону группы из четырех человек. Двух девушек и мужчину лет двадцати пяти. Лицо одного из парней показалось мне смутно знакомым.
— Видишь? Темноволосая — это хозяйка особняка. Мадам Виктория. А вторая — младшая княжна Юсупова. Кристина. Ее отца недавно посадили в крепость святых Петра и Павла. Вот с ней я общаться не советую. Во всяком случае, до того, как разрешится дело с ее папенькой.
— О как, — протянул я, оценивая девушку. Симпатичная. Очаровательная, со светлой кожей и выразительными чертами лица. Большие голубые глаза подчеркивали длинные пушистые ресницы, а темные брови, придавали особое выражение, делая ее… запоминающейся.
— Да не пялься на нее так! — тут же дернула меня за рукав сестра. — Ты как будто из деревни!
Но девушка уже заметила мой взгляд. Смущенно улыбнулась. А вслед за ней обернулась и хозяйка дома. Помахала рукой и направилась в нашу сторону, чтобы поприветствовать.
— Ох уж эти плебейские манеры, — вздохнула Анастасия, оценив жест Муромцевой. — Не понимаю, за что она получила титул?
Впрочем, говорила она тихо. И быстро. Потому что Виктория уже подошла к нам. Высокая, красивая, с отличной осанкой, которая выдавала в ней тренированного бойца. Ее черные волосы были подстрижены короче, чем принято у аристократок, а синяя удлиненная прядь придавала облику хищный вид.
— Приветствую вас в скромном родовом гнезде, — произнесла она и сделала глоток из бокала. — Мастер Никита Павлович, Анастасия Павловна.
Анастасия изобразила некое подобие реверанса. Я кивнул, как учил меня Матвей. Не слишком низко, как это делают слуги, но и не едва заметно, чтобы не выказать пренебрежение к собеседнику.
— Как жизнь, княгиня? — с улыбкой поинтересовалась сестра.
— Стабильно, — ответила Муромцева. — По сравнению с казармами “Висельников” даже отлично.
— О, вы служили в “Легионе”? — живо уточнил я, чтобы поддержать разговор.
— Путь к княжескому перстню был долог и тернист, — невесело усмехнулась Виктория. — Так что довелось. После выхода из приюта у девушки — бастарда три дороги: в служение семье, публичный дом, или “Легион”. Для первой профессии у меня тяжелый характер. Для второй я слишком разборчива. Так что я выбрала наемничество.
— Красносельский приют? — уточнил я, прекрасно зная ответ.
Девушка мигом напряглась, словно сжатая пружина. А взгляд стал цепким, колючим:
— Да, — осторожно произнесла она.
— Выходит, мы с вами закончили одно учебное заведение, — ответил я. — Я выпустился из приюта в этом году.
Девушка оценивающе посмотрела на меня:
— А ведь и правда бастард, — пробормотала она с одобрением. — Как я сразу не заметила?