Она оттерла теплой водой его брюки, джемпер, вытребовала у медсестры тапочки. Когда все было сделано, все же спросила:
-Что случилось?
-В ресторане поужинал.
-А-а. Это мне нужно было вместо тебя туда пойти. Таблетки бы не понадобились.
-Почему ты это сделала?
-Не знаю.
Больше ни о чем не говорили. Анечка сбегала в палату, забрала вещи. Попросила у медсестры верхнюю одежду.
-Без выписки врача выдать не могу. Или пиши отказную бумагу от лечения. Отравятся, а потом бегают как ужаленные.
В потайном кармашке брюк Сокольников обнаружил НЗ. Несколько тысяч рублей никогда не помешают, убеждался он не раз. По поводу пропавшего портфеля особо не переживал, не было в нем ничего важного, так пара текстов, которые легко было восстановить с компьютера. Разве что мобильник, так его давно пора следовало поменять. Жалко было куртку – Аляску, но Сокольников утешал себя тем, что это не самая большая потеря в жизни. Обращаться же в полицию смысла не имело. Мало того, что продержат неизвестно сколько, так еще припомнят 'драму на даче'. К тому же, вряд ли что- нибудь найдут. Сам виноват, нечего было напиваться до лунной пыли.
Медсестра позволила воспользоваться городским телефоном, вызвать к больнице такси. Машина приехала через пару минут. Быстро у них тут все, – подумал Сокольников, – и обслуживают и отоваривают, молодцы.
Ехали в теплой Мазде через плотную пургу. Анечка прижималась к нему всем телом, обеими руками держалась за локоть, голову положила на плечо. Иногда шептала:' Прости меня, прости. Я больше так никогда не буду. Веришь?' Сокольникову хотелось зацеловать ее… до смерти.
У крыльца стоял серый Патфайндер. В доме горел свет, не приглушенный настенный, яркий верхний. Анечка выпрямилась, напряглась. В ее глазах вспыхнуло что-то иное, радостно напряженное. Заерзала на продавленном сиденье. Попыталась сразу выбраться из машины, но дверь с ее стороны оказалась заблокированной.
-Да открывайте же скорее, – крикнула она шоферу.
Во рту Сокольникова сделалось сухо, голова заболела еще больше. Он почему-то сразу догадался, кто приехал и отчего волнуется Анечка.
Выпустил ее из машины вслед за собой, расплатился, побрел за ней к дому. Анечка взлетела по ступенькам крыльца синицей. Казалось, она забыла про Сокольникова. Ему сразу захотелось развернуться и уйти куда глаза глядят.
У камина с бокалом вина стоял высокий мужчина в темном костюме и офисных лаковых ботиках с узкими мысами. Чисто выбритое лицо, утиный нос, густые брежневские брови, маленький овальный подбородок, гладкий и белый как яйцо.