Офицер Прайс вздохнул и оглянулся по сторонам – вокруг не было не человечка, и даже изредка встречавшиеся автомобили перестали проезжать мимо, словно специально оставив нас наедине. Он покрутил моё удостоверение в руках и спокойно засунул его к себе в карман, словно это его вещь.
–Простите? – удивился я.
Вместо каких-либо ответов, всё, что я успел заметить, как кулак офицера молниеносно летит к моему лицу. От сильного удара голова загудела, я упал прямо в лужу, ударившись о мусорный контейнер. Не успел я подняться, как офицер схватил меня за руку, поднял на ноги, скрутил и прижал к стене. Я старался вырваться, но от этого становилось лишь больнее, поэтому пришлось расслабиться. Что-то явно пошло не так…
–Может, у тебя завалялось ещё четыре паспорта, м? – спросил он, после чего залез мне под пиджак и достал оттуда мой нож.
***
Я сидел в камере для допросов уже примерно час. Офицер Прайс привёл меня сюда, приковал наручниками к столу и ушёл, не сказав ни единого слова. Мне всю жизнь казалось, что в этих камерах невыносимый холод – всё вокруг так и выглядело. Но вопреки моим ожиданиям, температура тут стояла приемлемая, и я чувствовал тепло и относительный комфорт. Если, конечно, забыть, где и по какой причине я нахожусь.
Меня продержали в участке всю ночь, и только под утро завели сюда. По моим прогнозам, сейчас было часов семь-восемь. Телефон, естественно, вместе со всеми остальными личными вещами у меня забрали. На входе меня заставили вывернуть все карманы и отдать всё, что там находилось. Взяли даже колпачок от ручки, который лежал в кармане брюк. Интересно, как он там оказался, и давно я уже с ним хожу?
С каждой минутой становилось всё скучнее и скучнее. Я рассмотрел уже каждый изъян на всех четырёх стенах, досконально изучил стол и стулья. Глядел в потолок, на котором, в углу комнаты, сплёл себе паутинку маленький паучок. Рассматривал блестящие полы, которые отражали свет лампы. Видимо, их хорошо помыли, перед тем, как меня сюда привести.
Всё, что оставалось, это смотреть на дверь, через которую мне уже давно не терпелось покинуть эту угнетающую камеру. Наблюдать, как через щель под ней виднеются проходящие мимо тени. Иногда, кто-то останавливался совсем рядом с дверью и мне казалось, что сейчас наконец-то зайдут офицеры. Но после паузы, тени всё равно уходили дальше.
Я поставил локоть не закованной руки на стол и опёрся лицом на кулак. Просидел я так ещё минут десять, пока дождался, чтобы дверь отомкнули. В камеру зашёл офицер Прайс и какая-то молодая полицейская вместе с ним. Она села напротив меня, в то время как Прайс встал у стены и скрестил руки.