Придя домой, первым делом мы кормим скотину, а уж потом отправляемся отдыхать. За ужином я несколько раз донимал ба вопросами про драконов, и снова утверждал, что вчера его видел.
– это уж поди дед тебе наплел. – ба имела в виду нашего соседа. Про него все говорят, что он чудак и выдумывает небылицы, а дети его и слушают. Мне он тоже что-то рассказывал, но о драконах я узнал как вроде не от него, хотя верно уже не помню.
– вот почему раньше все верили, а сейчас вдруг как отрезало? – и действительно, ведь было и иначе.
– то старые люди были, и бога у них не было, вот и выдумали себе. – ответила ба. Я по ней всегда видел, с каким интересом она говорила про старое время. Ей всегда кажется, что те были умнее. Нет, не потому что не верили в бога, а просто, потому что старше. Сама-то она верит, и я это знал, несмотря на малограмотность, с какой она говорит о боге, в самой ней его больше всего.
– а что дракон, он может как наши овцы, такой же живой человек.
– может и так, у бога всего много. В старину люди тоже верили, но было это по-другому. Мы верим, а они то наверняка знали, знали и прошлое и чего еще вперед много, все видели, но один день как говорят, окончился, а вместе с ним и ушло все про что знали. Два человека вот так породили белый свет, а ведь и до них он был, но другой… – Ба задумалась и с минуту не говорила ни слова, глядя в окошко.
–так какой мир, ба? – не выдержав, спросил я.
– а я почем знаю. – ба аж дернулась когда я спросил. – А деда ты все равно не слушай, он умом давно пошел. – добавила ба.
Раннее утро еще не пробудило деревенских жителей и раз оно так, то это время скорее ночь. Дед уже не спит, он проснулся и успел позавтракать блинами, смоченными в тюре, которую готовил только он. Так уж вышло, что очевидно верного рецепта упомянутой тюри не было ни у кого, даже у самого деда, а попадало туда все, что было по душе самому деду. Выходя на двор дед не раз ударялся о вбитые через чур часто столбики, на них он вывешивал рыболовные сети, вентеря и другие снасти. Благо в это время деда никто не видел, не то смеху было бы во весь хутор, потому как если дед и не ударялся о столбы, то непременно путался в сетке, падал и бранился чуть слышно, но больше про себя. Несмотря на это в его жизни ничего не менялось уже очень давно, наверно с тех пор как столбы были вбиты. После всех передряг он, наконец-таки, заходил в сарай и выгонял овец. Бараны и овцы были не единственной его скотиной, кроме того был и пес. Звали его – Гарм. Имя страшное, но само существо безобидное. В отличии от нашего Шмыха.