За праздничным столом оказались две девушки. Пожалуй, они по задумке родителей должны были уравновесить моё и Пашкино мужское начало.
Одну девушку звали Светланой, а ее подругу – Татьяной. Пашка с Татьяной слегка заигрывал, поскольку она сидела ближе к нему, а я попытался разговорить Светлану.
Не тут-то было. Она вежливо, но сухо отвечала на мои вопросы, и мной не заинтересовалась. Это было заметно и слегка обидно. Будто я чучело какое-то. И вообще, дивчина показалась мне не то что бы букой, но чрезмерно уж серьёзной. Я бы сказал, с повышенным самоуважением. А, может, мои наблюдения и не правильны? Я тогда об этом не очень переживал – кто она мне? Но такие гордячки, еще подумалось, обязательно становятся большими начальниками! Начинают они всегда с должностей комсомольских, а заканчивают партийными или профсоюзными вожаками! Со временем они превращаются в бездушный бульдозер, сметающий все преграды на их пути!
Спиртного на столе, даже сухого винца, я не обнаружил. И заметил это совсем не потому, что огорчился – просто взял на заметку. И ещё подумал, либо это семейный принцип, либо кого-то здесь нельзя провоцировать. Но дальше мои рассуждения не пошли.
Пашкина мама, Антонина Сергеевна, заботилась обо всех в равной степени, только и хлопотала вокруг, угощая нас своими кулинарными изделиями. Особенно мне понравился её торт «Мишка». Фантастически вкусный! Своё название он получил, как я догадался, от разлитой сверху коричневой глазури. И впрямь бурый медведь, да и только!
Но торт, как говорится, тортом, да только мне показалось, будто Светлана здесь гость частый и желанный. И будто бы матери и отцу она была ближе, нежели ее подружка. Я тогда ничего не уточнял, но кое-какие тайны в воздухе явно кружились. Мне даже неуютно сделалось от своих подозрений, но я же не специально, всё – само собой!
И хотя мои догадки явно относилось к разряду мистики, я всё же обрадовался, когда все вышли из-за стола и распределились по квартире, как сами того захотели. Разговаривать со Светланой я больше не пытался.
Антонина Сергеевна сразу исчезла в кухне, ей с уборкой стола помогали девчата. Пашка приглушенно включил мощный проигрыватель пластинок «Электроника Д-001» высшего класса. Прекрасный звук заполнил комнату непревзойденным голосом Валерия Ободзинского. В то время современники уже забыли о его неповторимом исполнении, а из молодых мало, кто даже знал, я же присел рядом, чтобы ничем не отвлекаться.
Столь великолепной и дорогущей аппаратуры у меня никогда не было, да и быть не могло. Но она, с широчайшим диапазоном звуковых частот, в те мгновения тешила не тщеславие Пашки, а резонировала мою душу.